Монархическая государственность

Но когда бюрократизм проникает в армию, самостоятельная работа офицера исчезает. Все ему предписано свыше, всюду единообразно. Малейшие пустяки - время обеда солдат, прогулка, сон, ученье - все расписано. Офицер превращается в простой винтик машины. Он ничего не может сделать сам. Полковой командир точно так же ничего не смеет сделать, не спросив дивизионного и т. д. Войсковая канцелярщина развивается едва ли не сильнее гражданской. В этой канцелярской всепредписанности, в привычке обо всем спроситься и ничего не сметь сделать по своему соображению, воспитывается офицер. Не способные выдержать столь механическое существование или уходят, или затираются на низших местах. Наверх выходят только люди, успешно пошедшие горнило обезличенности, и вот когда наступает война, все это сказывается самым роковым образом. Все ждут приказаний, никто ничего не позволяет себе рассудить, да и не умеет, а начальство далеко и пока успеет отдать приказание, неприятель разбивает войско.

Таким образом, в критическую минуту внешнего или внутреннего испытания бюрократизированное государство обречено почти фатально на крушение. В этом отношении даже политиканы менее вредны, чем бюрократическая олигархия, так как в среде политиканов всегда найдутся умные и энергичные люди, которые сумеют спасти Отечество, по крайней мере в том случае, если не находят выгодным продать его врагам.

 

 

 

Необходимость сочетанной системы управления в монархии. Принципы общественного управления

 

 

 

Более чем где-либо, в самодержавной монархии необходима система сочетания бюрократии и общественного управления. Монарх вовсе не какой-то "первый из бюрократов", но власть верховная, единственный представитель нации. Его Верховная власть охватывает все силы и все власти, какие порождаются социальной жизнью нации. Они все для него одинаково близки, допустимы и одинаково находятся под его верховенством.

Когда демократия назначает управление из аристократии, или выбирает диктатора, - народное самодержавие от этого не исчезает. Так и монарх мог бы хотя все государство поручить общественному управлению и от этого не перестанет быть Верховной властью.

Если здравая политика не может рекомендовать монархии построения государственного управления на почве общественного управления, то не из опасения за верховность монархической власти, а потому что это была бы очень плохая система управления.

Общественное управление не во всем хорошо, а во многом даже совершенно неприменимо. Поэтому бюрократия является даже в самых крайних демократиях. Она развивается, например, и в земстве. Даже в рабочих союзах бюрократический элемент развивается неизбежно и с пользой для дела. Итак, монархия не может не создавать, между прочим, системы бюрократического управления. Но нет ни малейших оснований не допускать рядом и общественного управления, а напротив, есть все основания непременно вводить его и сочетать с бюрократическим.

Хорошая постановка управительной системы требует привлечения общественных сил в государственное управление повсюду, где это полезно. Польза же от участия общественных элементов в государственном управлении может проявляться в трех направлениях: 1) в управлении, допускающем прямое действие народных сил (демократических или аристократических), 2) в области законодательной деятельности государства, 3) в области контроля за управлением. Общественные силы во всех этих случаях могут оказывать монархической Верховной власти драгоценнейшую помощь, ничуть не меньшую, чем учреждения бюрократические.

Сверх того, сочетание сил бюрократии и общественного управления в высшей степени полезно для правильности действий обеих этих сил, понятно при том условии, чтобы сама Верховная власть не превращалась в орудие ни той, ни другой, но сохраняла свое природное положение верховенства беспристрастного и справедливого.

Разнородность принципов бюрократии и общественного управления не только не составляет помехи их сочетанию, а наоборот, есть причина полезности сочетания. Некоторое соперничество между ними создает взаимный их контроль, взаимную поправку и обличение всякой ошибки и злоупотребления. Сверх того, бюрократия, находясь в связи с общественными силами, не допускается их влиянием до того извращения гражданского чувства, когда "чиновник" перестает даже сознавать себя членом нации, сыном своего Отечества. В свою очередь деловитость чиновника дает полезный образчик для властей общественных.