Монархист

- Соображаю: как же это? Что народ наш, армии наши бьют и вам того не жалко - это я могу понять: народ никому не жалко, он даже и сам себя жалеть не умеет, я народ знаю! Вы меня извините, но я считаю так, что вообще никакого народа нет, не существует народ до поры, пока не соберёшь людей в кучу да не крикнешь на них, не испугаешь их, не прикажешь им. Народа, у которого был бы один интерес, - нету! Народ - это песок, глина! И, чтоб он годился для построения государства, его надобно очень много мять и на огне обжигать.

- Так - народа не жалко вам? Хорошо, согласен. А- мечту тоже не жалко? Человек живёт мечтой, и больше ему нечем жить. Каждый из нас имеет настойчивое устремление к самому прекрасному, это и есть то самое электричество, которое двигает людьми. Есть мечта о великолепном государстве, лучше которого нигде нет. У всех людей есть мечта, кроме, конечно, евреев, которые, потеряв землю под собою, могут мечтать только своекорыстно. Еврею мечта об украшении всеобщей жизни так же недоступна, как цыгану и всякому другому кочующему человеку. Я знаю, что вы с этим не согласны, у вас преданность евреям, не понятная никому, - извините, но я думаю, это искривление души, вроде болезни. Это я заглянул в сторону.

- Итак - 905 год. Шум на весь мир, все делают революцию, даже и такие, которые не умеют пришить пуговицу к собственным штанам. Все бегают по улицам женихами, но у некоторых, даже у многих - на душе похороны. И загорается мечта: триста лет тому назад город Нижний Новгород спас Россию от разрушения - не пора ли ему вспомнить подвиг свой? Что такое революция? Был у меня приказчик Леонидка, неглупый парень, он тоже записался в революционеры, орёт ежедневно на всех улицах. Спрашиваю: "Ну, хорошо, Леонид, сделаешь ты революцию, а потом что будешь делать?" - "Я, говорит, как только всё кончится и войдёт в новое русло - грибами займусь, грибы разводить и мариновать буду, я, говорит, такой способ знаю, что у меня каждый гриб сорок процентов урожаю даст!" - "Дурак ты, говорю, разве можно грибов ради строй государства разрушать?" И так везде: кого ни спросишь о намерении революций, у всех оказывается в итоге что-нибудь мизерное, вроде грибов.

- Ну, мы, "чёрная сотня", оказали вашему, извините, безумию достойное сопротивление и даже кое-кого побили. Признаю, что некоторых - напрасно, как, например, знакомого вашего, аптекаря Гейнце. Что делать? В драке волос не жалеют. В праведниках убыль - чертям любо.

- Одержав победу над смутой, мы, конечно, весьма возликовали и принялись за дело укрепления жизни. Подходили сроки значительные - 912, 13, столетие и трёхсотлетие величайших событий. Я стал готовиться...

- Откровенно скажу вам, - затем ведь и сошлись, чтоб говорить без запятых, - открыто скажу: смелостью письма вашего в ответ на моё я был даже восхищён: вот как нижегородцы пишут! Но согласиться с мыслями вашими - не мог, не могу и теперь, когда видимое основание империи рушилось и царь в плену своих подданных. Подумать жутко, до чего легко свёл нас с ума несчастный этот союз с французами, - вот и мы низвергли трон!

- Да, так согласиться с вами - не могу я. Я - народ знаю. Ему совершенно наплевать, кто там, на троне, сидит, пускай хоть татарин или киргиз, лишь бы сидел и было бы за что уцепиться мечте. Народ живёт мечтой, народу нужно иметь огромное воображение, чтобы помириться со своей жизнью, а жизнь эта дана ему на веки веков...

Я прервал речь Бреева, указав, что вот мы снова живём во дни революции, - он вскочил на ноги, лицо его побурело от возбуждения, он заговорил приглушённым голосом:

- Революция? Свобода? Полноте! Завтра же выскочит кто-нибудь, крикнет: "Цыц! Я вам покажу, как надо жить!" И - пойдут, и поведёт, и дойдут снова до своей каторжной точки. Поверьте мне, уважаемый земляк: истинно народная свобода - это только свобода воображения. Жизнь для него не благо и никогда не будет благом, но всегда - ныне и присно - ожидание блага. Для народа нужен герой, праведник, генерал Скобелев, Фёдор Кузьмич, Иван Грозный, всё едино - кто! И чем дальше, смутнее, недоступнее герой, тем больше свободы воображения и легче жить. Надо, чтобы кто-то жил-был! Сказка нужна. Не бог в небесах, а вот на тёмной земле нашей был бы кто-то великого разума и чудовищных сил. Чтобы он всё мог. Захочет - и все счастливы, - вот какого надо вообразить!

- Так что доказывать народу, будто Романовы - немцы, бесполезное дело. Хоть - мордва, я вам говорю, я же знаю народ! Ему нужно не многовластие, не аглицкий парламент, он механику, машину не любит, он тайну любит. Нужна ему власть великой единицы, хотя бы эта единица была круглым нулём, он сам наполнит нуль силой воображения своего - да, да!