Монашество и монастыри в России XI‑XX века: Исторические очерки

Как распределялись службы среди монашеской братии неизвестно, но традиции физического труда, идущие от основателя, в монастыре соблюдались. «Патриарх первым являлся на работы по строению Воскресенского храма и оставлял их последним. Сам с братиею ловил рыбу из ископанных им же прудов, строил мельницы, разводил огороды и плодовые сады внутри и вне монастыря, рубил и разчистил лес для посева хлеба, осушал болота проведением канав, косил и убирал сено наряду со всеми, поощряя всех собственным примером»[555]. В период наибольшего благоприятствия, когда освящался сооруженный в камне Воскресенский собор в 1685 г., в монастыре находилось, по словам Ивана Шушерина, не менее 400 человек монашествующих вместе с приписными. В 1693 г. только в Воскресенском монастыре монахов было 120 человек[556].

Таблица 2
Монашествующие	Число	Бельцы	Число
Архимандрит	1	Служебные люди (стряпчие, подьячие)	10
Казначей	1
Черные священники (иеромонахи)	10	Монастырские слуги	18
Черные дьяконы (иеродьяконы)	3	2 человека при больнице	2
Крылошане	2	Конюхи	12
Пономари	2	Стрельцы	6
Рядовая братия, старцы	40	Служебники или мастеровые люди (часовник, кровельщик, подмастерье каменных дел, кузнец, 5 поваров, квасовар, портной, сторож, гвоздарь, 4 мельника, 3 человека «у засыпи», 2 садовника, плотник, колесник, коновал)	27
Больничные старцы	5
ВСЕГО:	64		65
Источники: Леонид, архим. Историческое описание ставропигиального Воскресенского, Новый Иерусалим именуемого монастыря, составленное по монастырским актам//ЧОИДР. 1874. Кн. 4, отд. I. С. 132–133.

Численность монашеской братии московских городских и загородных монастырей на 22 февраля 1674 г. устанавливается по документам приказа Тайных дел. Многолюдные братии свыше 100 монашествующих имели немногие мужские монастыри, среди них Чудов — 170 человек, Новоспасский — 159 человек, Симонов — 159 человек; братии от 50 до 100 человек: в Андреевском училищном монастыре — 60 человек, Покровском «на Убогом дому» — 56 человек, Знаменском и Николаевском Угрешском — по 49 человек. В остальных монастырях состав братии не превышал 40 человек[557]. В отличие от мужских, большим многолюдством отличались московские женские обители: Вознесенский в Кремле — 161 человек, Новодевичий — 249 человек, Алексеевский — 169 человек, Зачатиевский за Пречистенскими воротами — 156, Страстной Богородицы Одигит- рии — 167, Ивановский — 129, Георгиевский (Егорьевский) - 121, Рождественский (Рождества Богородицы) - 71, Хотьков Покровский — 70 человек и др.[558]

В привилегированных монастырях находилось значительное число священнослужителей (попов и дьяконов) среди монашествующих: в Саввине Сторожевском по данным на 15 мая 1686 г. 11 священников и 13 дьяконов, в том числе ризничий, уставщик и «сено- Дичной» старец; три головщика, два конархиста и 29 старцев крыло- Шан («крылошаня»). Среди чтецов и певчих — выходцы из украинских монастырей: старец Аркадий Батуринец, священник Игнатий Черниговец, старцы Деонисий Корсунец, Виктор Киевлянин, священник Пахомий Кременецкий и другие[559]. Украинцы и белорусы жили в московском Андреевском, костромских Ипатиевском и Богоявленском монастырях[560]. Они служили священниками, дьяконами, уставщиками, конархистами, головщиками. Это дает право полагать, что в XVII в. благодаря церковной реформе по греческим служебникам установилось единообразие чинов и обрядов с украинской и белорусской церквами, что способствовало притоку в российские монастыри священнослужителей, чтецов и певчих. В результате повысилось эстетическое качество литургической службы в монастырских храмах, на более высокий уровень поднялась православная певческая культура.