Монастырь и тюрьма. Места заключения в Западной Европе и в России от Средневековья до модерна

Согласно указам начала 1730‐х годов, взятый властью курс на первоочередную отправку колодников на восток страны продолжился601. В указе Сибирского обер-бергамта 1733 года провозглашалось, что все присланные на Урал каторжные и ссыльные находятся в исключительном ведении казенных заводов602. С этого времени каторжные и ссыльные стали объектом постоянного внимания В. де Геннина, а с конца 1734 года – Василия Никитича Татищева (1686–1750), сменившего теперь уже генерал-лейтенанта на посту главы уральских и сибирских заводов. В. Н. Татищев также полагал, что не следует пренебрегать «поротыми ноздрями», и считал ссыльных важным источником рабочих рук на заводах Сибирской губернии603.

В. Н. Татищев не был слепым проводником курса В. де Геннина. Как и генерал-лейтенант, действительный статский советник в юности служил в драгунском полку, а после знакомства с Яковом Брюсом – будущим президентом Берг-коллегии – в 1712 году отправился в Европу для изучения инженерного дела, артиллерии и математики, после чего был переведен на службу в артиллерию604. В 1720–1722 годах он являлся первым руководителем горного ведомства на Урале, создав на Уктусских заводах Сибирское горное начальство, в задачу которого входило развитие и приумножение металлургических заводов в регионе605. После ссоры с Никитой Демидовым, владевшим несколькими уральскими заводами, В. Н. Татищев был отозван в Санкт-Петербург.

Вернувшись на смену В. де Геннину в середине 1730‐х годов, действительный статский советник продолжил политику по созданию условий, чтобы горная власть стала главной на Урале. Губернаторы и воеводы не имели права вмешиваться в управление этой территорией. Здесь существовали собственные административно-судебные органы, войско, а также действовали особые нормативные правовые акты606. В. Н. Татищев строил свою деятельность на основе тщательного знакомства с историческим прошлым и природно-географическими особенностями вверенного ему региона, он интересовался историей, географией и законотворчеством, стремился контролировать вынесение приговоров и порядок их исполнения подчиненными органами власти. В Заводском уставе и других нормативных актах в качестве меры наказания за проступки разных категорий горнозаводского населения наряду с денежными штрафами встречается заключение под стражу607.

Таким образом, Екатеринбургский завод и его окрестности стали местом, где оказалась сконцентрирована значительная масса ссыльных и каторжных, присланных в регион как на поселение, так и для работы на казенных медных и железоделательных заводах. Так, например, из 28 работников якорной фабрики 16 человек были каторжниками608. Следует обратить внимание, что перед руководителями уральских заводов первоначально не стояло задачи заниматься организацией жизни осужденных. Это было вынужденной мерой, вызванной дефицитом свободных рабочих рук на подведомственной им территории.

МЕСТА ЗАКЛЮЧЕНИЯ ЕКАТЕРИНБУРГА

Проблема размещения ссыльных и каторжных являлась одним из серьезнейших вопросов, вставших перед горнозаводскими властями. Здесь, в отличие от многих других регионов, серьезнее подходили к заключению под стражу. Практически с самого начала город-завод был местом, где установилась жесткая, почти военная дисциплина, которая требовалась для поддержания ритмичности работы железоделательного производства. Строительство зданий для мест заключения и создание соответствующего режима охраны являлись насущной задачей. Ситуация осложнялась необходимостью выделения специальных помещений для содержания обвиняемых, находившихся под следствием, а также лиц, уже осужденных по тем или иным статьям.

Следует оговориться, что в рассматриваемый период все учреждения страны, имевшие судебные полномочия, обладали возможностью заключать обвиняемых, а иногда и истцов и ответчиков, под стражу. В большинстве случаев такие арестанты находились в специально отведенных для этих целей небольших помещениях в здании учреждения или ночевали прямо в канцелярии. Ситуация с организацией и обеспечением мест заключения для осужденных различалась в столицах и на местах. Если при некоторых государственных учреждениях Москвы и Санкт-Петербурга (как, например, при Сыскном приказе в 1730–1740‐х годах и Тайной канцелярии в 1710–1720‐х годах) были организованы отдельные тюрьмы, то в регионах такая возможность редко присутствовала609. К началу XVIII века в уездах и губерниях тюрьмы находились в ведении воевод и губернаторов. Они не имели специальных подразделений для осужденных и подследственных. Лишь в немногих исключениях по специальному распоряжению монарха или центральных и высших органов власти строились отдельные тюремные комплексы, как это было в Верхотурье в конце XVII века.