Mondengel II: Чёрный Трон (СИ)

«Быстро лети в Сендар. Всё это – безумие, но, похоже, придётся принять его. Беглинд».

«Одам-ан’де... Твой отец верил в тебя. Мы терпим крах. Науд-Аурит’сеней ждёт. Варэ’нинд».

«Гуан-Тант’ер, немедленно прибудь в Сендар. Наше терпение закончилось. Битт».

Mondengel, вмиг превратившись в “мраморную статую”, тяжело приземлился на трон... Он снял маску, смотря застывшими золотыми глазами куда-то в пустоту.

- Направь судно на Науд-Аурит’сеней, – хриплым голосом прорычал Элдер.

Бич тут же бросился читать сообщения. Медленно повернув голову в сторону альбиноса, Воин сказал:

- Теперь слишком поздно, Гуан-Тант’ер. Всё уже слишком поздно...

Разочарованный, он выполнил приказ, взяв курс на Сендар.

Через определённое время Насид-Меам покинул корабль, направившись на Охоту. Из-за последних событий Воин не чувствовал опоры под ногами. Сейчас он предпочёл не вмешиваться в политические дела Верховного Лидера. Слишком чувствовалось недоверие с его стороны. Прямого сотрудничества Вождь не принимал, так же, как и упорно не хотел принять жестокие правила игры верховной власти. Бич ждал. Он ведал, насколько суровы порой бывали личные жертвы ради устойчивого положения на Чёрном троне. Одам-ан’де нужно было время, чтобы сориентироваться на этой новой для него высоте. Он ещё не принёс в жертву владычеству те свои черты, которые мешали процессу становления Повелителя ятжа. И пока он всё глубже уходил в недра себя, стараясь сохранить остатки самообладания, оппоненты пытались выбить почву из-под его ног. «Идущий к трону уязвим. Алчущий власти опередит его».

«Шауб-Де» приземлился на посадочную площадку Верховного Лидера. Встревоженные Охотники во главе с помощниками собрались возле выхода. Как только Гуан-Тант’ер приблизился, они встали на колено, опустив головы.

- Всем оставаться на корабле. Притаиться и не выдавать своего присутствия. Я сказал «Древним», что отвёз вас на Охоту под началом Насид-Меама и Биттмунда. Фатор...

Хищник поднял голову.

– Встань.

Он взволнованно поднялся. Сердце бешено колотилось в груди.

- Что происходит, Великий?

Вождь мерно пошевелил мандибулами. Он смотрел на Кровавого потускневшим золотом глаз. Молча, Лунный Ангел медленно протянул первому помощнику символ клана... Чёрная рукоять легла в крепкую и надёжную руку Ветра.

- Ждите меня. Если через пять часов я не вернусь, взлетайте.

Он махнул мантией и исчез, покинув родной корабль. Рука Фатора сомкнулась, впившись в нагинату. Сердце и время замедлили свой ход.

The Corruption (Darksiders II Original Soundtrack) – тревоги Гуан-Тант’ра. Процесс изгнания

На посадочной площадке была пустота. Ветра разгоняли пыль и трепали алую ткань... Ныне никто не встречал Одам-ан’де, словно здесь он был незваным гостем. С неимоверной тяжестью на душе и предчувствием какой-то беды, Вожак направился к зданию Совета, чьи холодные металлические своды уходили в хмурое небо, жестоко взирая с высоты своего величия на долину смертных душ. Надев скалящуюся маску, он вошёл внутрь, на первые этажи нижних ярусов. С двух сторон к нему подступили арбитры. Никто из Хищников не говорил ни слова. Они просто молча шли рядом, сопровождая Верховного Лидера к Залу Совета. Было совершенно очевидно, что это – конвой. Казалось, Мастера Охоты всячески пытаются избежать его сопротивления, либо из уважения, либо из-за страха оказаться виновными, ведь вроде как официально он по-прежнему являлся их Вождём. По крайней мере, альбинос надеялся на это. Но кто заставил их окружить его? Элдер ничего не говорил, не спрашивал, не узнавал. В полнейшей тишине они проследовали до скоростной платформы и поднялись наверх. Открыв высокие тяжёлые двери, Mondengel зашёл в зал. Он замер, так и не дойдя до “дремлющего дракона”...

На Чёрном троне восседал Битт. С левой стороны от него располагались довольный собой Ганерин, стучащий по ручке трона Калан и опустивший голову Гушинд. С правой – держащийся за голову и угрюмо смотрящий в стол Фаитинд, прижавший жвала Варэ’нинд и напряжённый Беглинд. Из тени трона виднелись светящиеся зелёные глаза первого помощника Битта – безжалостного убийцы берсеркеров Джигур’инда. Арбитры перекрыли выход и встали по бокам от Гуан-Тант’ра.

Волк ухмыльнулся.

- Дааа... Возвращение любимца Сендара.

Калан и Джигур’инд издевательски засмеялись. Битт подал резкий знак заткнуться.

- Что ты себе позволяешь?! – низким холодным голосом прорычал Одам-ан’де.

- Я? – он хмыкнул, облокотившись об ручку трона и надменно ухмыльнувшись. – Вы слышите это, многоуважаемые «Древние»? Что я себе позволяю... – Хищник откинулся на спинку-гребень Матриарха. Теперь обе его когтистые руки лежали на ручках. – Я старше тебя на сорок шесть лет, молокосос. Где твоё уважение, с’йюит-де? Как ты обращаешься с властью? Во что ты превратил Сендар? Зачем заставил нас верить тебе?!

Последняя фраза эхом отскочила от холодных стен.

- Зачем, Одам-ан’де? Эти крайности... – покачал головой Варэ’нинд.