Mondengel II: Чёрный Трон (СИ)

Гуан-Тант’ер подплыл сбоку и, согнув палец, погрузился им в лоно самки. Тело Андрейст выгнулось, она закатила глаза от острых ощущений. Дыхание участилось и стало сбивчивым. Фаитинд зарычал, добавив жгучие покусывания. Его язык дополнительно разогревал плоть Ирмолинд-Зигв’ы, настраивая на получение наслаждения. Внезапно он резко боднул её, впившись острыми шипами в спину. Женщина очнулась. Ангел Ночи почувствовал, как сжалось её лоно. Она вскрикнула от внезапной боли, но Старейшина увеличил нажим когтей – тело вновь послушно погрузилось в удовольствие. Мысли Андрейст метались на грани паники. Умение логически думать и принимать решения словно загонялось Элдером в угол. Сознание будто отрезалось от реальности, запираясь в собственном непослушном теле, которое переставало принадлежать самому себе. Вечный чувствовал рефлекторные попытки сопротивления, но уманка спохватилась слишком поздно. Её бунт был абсолютно автоматическим, совершенно неосознанным и базировался на элементарном инстинкте самосохранения. Вечный успокаивающе заурчал. Нервы самки постепенно унимались, мышцы расслаблялись. Она ощутила движения пальцев в лоне. Её ласкали оба самца, синхронно. Старейшина ещё несколько раз впивался шипами в кожу спины и, когда она, наконец, отреагировала на это сладостным стоном без грамма испуга, самец удовлетворённо кивнул. Элдеры вылезли из воды и достали уманку. Она постанывала в блаженном удовольствии. Всё её тело сладко текло и благоухало, лоно едва заметно пульсировало в конечной точке напряжения. От подобного зрелища Гуан-Тант’ер издал протяжный стон. Он и сам готов был взорваться в любой момент. Вечный нетерпеливо прорычал:

- Давай к колонне. Я прижму вас обоих. Я сегодня направляющий. Она кончит сразу, но не обращай внимания. Жажда не покинет её тела в ближайшие полчаса.

Одам-ан’де не мог даже ничего ответить ему. Он готов был быть прижатым и зажатым как угодно, лишь бы ему дали войти в эту находящуюся на грани плоть.

Ближе к левой стене располагалась широкая колонна, поддерживающая потолок. Альбинос прижался к ней спиной, Фаитинд поднял уманку, Вожак обхватил её руками и вошёл сзади. Андрейст тут же издала протяжный стон и, оцарапав Вечного, кончила. Элдер голодно облизнулся. Гуан-Тант’ер тяжело, отрывисто дышал. Пока он не двигался, но слегка пульсирующее тесное нутро, сдавливающее его член, норовило довести его до высшей точки наслаждения чересчур рано. Старейшина погрузился в истекающее лоно. Плоть самки затрясло буквально сразу. Подобного спектра стонов Фаитинд не слышал даже от яуток в Сезон Слияния. Сейчас самец ощущал своё доминирующее положение. Это отдавалось резким, подавляющим запахом, пронизывающим всю атмосферу вокруг. Верховный Лидер подстраивался под его движения. Запах альбиноса уходил далеко на задний план и был не таким заметным. Поначалу самцы действовали плавно и осторожно. Они входили не так резко и немного разрозненно. Но позже возбуждение дало знать о себе. Фыркая и рыча, оба начали овладевать уманкой грубо, двигаясь синхронно, действуя сообща. Она скользила где-то среди слизистых, горячих, напряжённых тел, утопая в их голодной похоти и обнажённой страсти. Её плоть сокрушило несколько крупных, сильных оргазмов, но по истечении сил они становились всё более мелкими и частыми. На полу образовалась блестящая лужа из смазки и слизи. Напряжение вокруг росло. В отличие от юнцов, Старейшины умело держались по несколько часов, что грозило самке очередной потерей сознания. Андрейст совершенно не могла думать о чём-либо. Её тело было подобно сосуду с циркулирующей расплавленной смесью удовольствия, наслаждения и голодной, неутолимой жаждой слияния. Подобное являлось необъяснимым и выходило за грани разумного понимания человеческих возможностей. Вечный стиснул клыки и вдавил обоих в колонну, увеличив напор. Он слышал, как задыхается под ним Эндри, не в силах больше издать ни звука. Всё закружилось. Запахи и похоть настолько перемешались, что было неясно, где заканчивается Фаитинд и начинается Гуан-Тант’ер. Внезапно Элдер, растопырив мандибулы, взревел и резко впился клыками в плечо альбиноса. Тот издал такой похотливый стон, что Эндри ненароком очнулась от сладостного забытья. Она ощутила двойной напор горячей спермы. Оба самца, наконец, излились в неё, закончив бесконечную сладчайшую пытку. Фаитинд отпустил плечо собрата, сплюнув твей, и покинул растянутое лоно самки. Одам-ан’де лениво сполз вниз, выйдя из уманки уже будучи на полу. Он бережно уложил её на свою грудь и начал тихонько поглаживать. Она моментально уснула. Вечный, пошатываясь, уселся напротив них в позе лотоса.

- Ты... и ты... ещё смеешь утверждать... что ты... мог не справиться?

Фаитинд пошевелил мандибулами.

- Я и сам... не знал, что прижать вас обоих... будет так весело. Ты был так беспомощен...

- Неправда. Я просто... ээээ...

- Ты был беспомощен, почти так же, как и она. Ты свой запах чувствовал? Он был инертным! Инертный запах Верховного Лидера, это... это уникальное явление. Я могу считать себя укротителем Короля ятжа.