Монета Александра Македонского

– Куда вы так спешите, добрые господа! – заныл тот, чье лицо скрывала повязка. – Подайте несчастным калекам, добрым вавилонянам, отдавшим свое здоровье на полях сражений! Лично мне выбила глаз ассирийская стрела, а вот ему отрубил ногу персидский латник в бою под Ашшуром… так что не скупитесь, добрые господа, подайте нам хоть половину сикля…

– Ты не к тем обратился, солдат, – перебил его высокий жрец. – Мы – слуги Великого Отца Мардука, идем, чтобы свершить то, что должно. Слава Мардука – слава Вавилона!

– Слава Вавилона – слава Мардука! – ответил «нищий» условной фразой. – Проходите, добрые господа, здесь вы будете в безопасности. Мы внимательно следим за улицей и не пропустим никого чужого. Ни один иноземец не пройдет здесь – ни перс, ни финикиец, ни грек из армии молодого царя Запада.

«Нищие» посторонились, пропуская магов, и снова заняли свой пост. Маги же, пройдя десяток шагов по узкому проулку, оказались возле задней глухой стены Эсагилы, главного вавилонского храма, храма Великого Отца Мардука.

Они остановились перед стеной. Высокий маг выступил вперед и трижды постучал в стену. Из-за нее раздался ответный стук, затем приглушенный голос проговорил:

– Кто пришел в такой поздний час в храм Великого Отца?

– Верные сыновья пришли, чтобы исполнить сыновний долг! – вполголоса ответил маг своему незримому собеседнику. – Слава Мардука – слава Вавилона!

– Слава Вавилона – слава Мардука! – донесся ответ из-за стены, и тотчас открылась потайная дверь.

Три мага прошли в потайной ход, дверь тотчас закрылась за ними, и они оказались в кромешной тьме.

Однако минуло всего несколько мгновений, и перед ними вспыхнул факел. Привыкнув к его яркому свету, маги увидели перед собой крошечного человечка, почти ребенка по росту. Однако лицо этого карлика было старым, изрезанным глубокими морщинами, а в глазах светилось знание всех человеческих грехов и пороков.

– Следуйте за мной, братья! – проговорил карлик и быстро пошел вперед по коридору, скрытому в стене храма.

Какое-то время маги шли прямо, потом коридор начал забирать вверх, затем резко повернул. Впереди оказались крутые каменные ступени. Поднявшись по ним, спутники вышли на широкую крышу Эсагилы, над которой раскрылось огромное ночное небо.

Посреди квадратной площадки в глубоком кресле сидел старец с выбритой наголо головой. Лицо его было обращено к небу, но глаза были незрячими, их покрывала белесая пленка слепоты.

– Здравствуй, великий старец! – почтительно обратился к нему высокий маг. – Мы рады видеть тебя в добром здравии!