Монета Бога Теней (СИ)

— Сегодня мы пришли встретить вас, но опоздали. Вы погибли в Темнолесье.

— Немедленно объяснись!

— Все во благо короны, которой выгодно, чтобы признанный народный герой пал от рук врага, на чужой территории, в землях королевства Нортленд. — Гвардеец швырнул амулет в сторону, куда-то в кусты. — Война с севером неизбежна, а чтобы нас поддержали союзники и те, кто не вмешивался в первую войну, выгоднее, дабы инициатором распри были именно северяне. Страна с репутацией агрессора. — Добавил он.

— Такова плата за жизнь, которую я посвятил службе Серому Легиону? Неужели наша родина не ценит преданных героев и готова пожертвовать ими, как пешками на игровой доске, разве такого заслуживают патриоты?

— Вот ради патриотизма и из уважения к вам, милорд, я позволю вам вернуться в Темнолесье, невзирая на приказ короля. Возвращайтесь назад, мы скажем, что убили вас, но потребуется доказательство, что-то, из вашей экипировки.

— Это предательство!

— Предатель — не я, не делайте глупостей. У вас нет семьи, нет друзей, но вас будут помнить на родине.

— Моя страна предала меня! — Выдавил сквозь гнев Дэнтон, чувствуя, что кровотечение усилилось. Дэнтон вцепился стальными перчатками в эмблему дракона на массивном наплечнике, и сорвал ее, швырнув в гвардейца. — Все те подвиги, которые я совершал ради короля! — Продолжал рыцарь, сорвав с себя красный плащ и отбросив в сторону. — Так чествуют героев!? Я всем сердцем любил родину! — Он перешел на крик и метнул свой щит с драконами под ноги гвардейцу, который едва успел отскочить.

— Дайте мне рыцарское слово, что не наделаете глупостей, тогда я не пожалею, что оставил вас жить.

— Я больше не рыцарь. — Истерически засмеялся Дэнтон, отстегнув наплечник, после чего отцепил нагрудник с орнаментом дракона, и он просто рухнул к его ногам. Легким движением руки прославленный воин отстегнул от пояса меч в ножнах и молча развернулся назад, начав спускаться с горного хребта, чтобы вернуться назад, в Темнолесье. Инквизиторы расступились, пропустив рыцаря, они провожали его взглядами, о чем-то перешептываясь.

Роланд, словно по принуждению, выпил залпом треть бутылки крепкого вина. Он взял ее в вином погребе, так кстати оборудованном наемниками. Поставив бутылку на пол, он посмотрел на сидящих напротив друзей. В темной комнате, которую освещала догорающая свеча, сидели трое — воин, рыцарь и разведчик. Роланд с трудом выдохнул воздух, после чего дрожащей рукой потянулся за новой бутылкой, сегодня, он был намерен осушить их все.

— Я знал, но все равно мне трудно в это поверить. — Признался он.

— Понимаю. — Согласился рыцарь, поглядывая на Алистер, который старался меньше говорить. — Он просто не хотел тебя волновать.

— Поэтому не мог сказать мне? Что это за забота такая, он даже тебе сказал! Насколько все плохо?

— Спорный вопрос. — Не сдержался разведчик. — С одной стороны, я доживаю последние дни на этом свете, но с другой, монета может исцелить меня. Этот артефакт… я не знаю, чего от него ждать, настал тот самый день, когда у меня нет плана действий.

— У тебя он есть всегда, придумай его.

— Пойми. — Отобрал бутылку рыцарь. — Она может не только исцелить, если это вообще правда, она может добить Алистера, и что еще хуже, не освободить душу обладателя, а поработить его.

— Что если я использую ее сам, для друга?

— Я не позволю! — Буркнул Алистер, пытаясь рассмотреть артефакт — монету, которая по весу напоминала птичью кость. Она была черной, как и его вены. С обеих сторон изображение ворона, сидящего на короне. — И вряд ли получится.

— Да. — Согласился рыцарь, вернув бутылку. — Если верить информации из книг нашего ордена, у нас была огромная библиотека, то артефакт может использовать только обладатель энергии, которая породила этот предмет. Если Алистер так тесно связан с Богом Теней, то и артефакт может подчиниться только ему.

— А его брат, Измаил?

— Безумцы принадлежат другим богам. — Подумал Титус. — Все же есть высшие силы, и у них свои планы на человеческие души и судьбы мира, хоть раньше я не верил этому. Или наш друг не просто смертельно болен, но и вдобавок сошел с ума, тогда ему не страшно будет умирать. Хотя как я могу судить о подобном?

— Я сделаю иначе. — Заявил Алистер, спрятав монету во внутренний карман кожаной куртки. — Так, как не поступил бы раньше. Я приму решение, когда все будет тихо и спокойно, когда вся эта буча с инквизицией уляжется. В худшем случае, если я буду смертельно ранен, использую монету на поле боя.

— Кто бы мог подумать. — Заметил рыцарь, а воин окончательно затих. — Я знал, что от путешествия с вами я могу ожидать всего, чего угодно, но такое сражение… Будет ли оно вообще? И если будет, что дальше, ведь мне некуда больше идти.

— Твой дом теперь здесь, Титус.

— Ты приглашаешь меня жить в твоем доме?