Money БЖИГ (СИ)

«Сейчас грибов с тобой наберем, целую корзину» — радостно причитал, остановлюсь у кромки леса. Меня ты отправил по опушке, собирать несуществующие грибы, ведь была зима, а мне было только пять, чтобы понять всю одиозность. Сам стоял у машины, грелся коньяком в руках, и заставил меня плакать, когда машину остановили на обратном пути.

— Ты что делаешь, чумная, уйди от машины, — кричала вслед продавщица, кудрявые тонкие волосы её развивались по ветру. — Сейчас полицию вызову.

«Ты эт, бабке не сдавай меня, иначе всё, папке твоему каюк» — говорил мне, паркуя машину поперёк дороги, открывая дверцу, и падая на асфальт. Подняться ты больше не смог, оставляя меня с презрением окружающих, волочил языком, не выдавая больше ничего связного.

Подкатила жигули к обрыву, в лицо ударил поток ледяного воздуха. Одна ладонь сжалась на дверце, другая вцепилась в переднюю стойку. Тело оцепенело, меня охватил непонятный ужас и сомнения. Позволила им пройтись мурашками по телу, осесть в легких, уколоть иглами спину.

Последний рывок. Передние колеса коснусь пустоты. Жигули наклонилось, скатилось по раме, и бросилось отчаянно вниз. Глухой удар о поверхность воды, и медленное погружение. Не было скрипа, последних огней фар, живое обращалось в прах, пока двигалось к своей последней цели, и теперь уже омертвелое уходило в забвение.

Размяла плечи, и села на край. Тело расслабилось, почувствовало легкость, а на душе остатки тоски.

— Так и знал что это ты, — знакомый голос раздался позади.

Улыбнулась. Крыша блеснула под лучами выглянувшего солнца, и скрылось под водой.

«Какой хорошенький, нарекаю его охранником дочурки» — смеялся отец, играясь с маленьким Борзини фантиком. «Иди сюда, смотри, что папка купил» — протянул мне Барби, погладил по волосам, такой ты нравился всегда, открытый для меня. «За кого? За Сашку? Даже свататься ко мне не думай, ты мою дочь видел? Красивая, а Сашка твой? Тьфу» — Михалыч больше с тобой не разговаривал, а я всегда смеялась, вспоминая эти слова.

Эти десяток других, может больше.

— Запил? — Стас присел рядом, вытянул ноги.

— Нет.

— Домой поедешь?

— Позже.

— Стас, и что с ней делать? — Напарник выставил вальяжно ногу перед собой, и упёр руки в бока. — Она машину утопила.

— Какую? — Спокойно спросил Стас, не поворачиваясь.

Рябь на воде стихла, последние волны размеренно расплывались по поверхности, разбиваясь о землянистые стены.

Неизвестность пугала и завораживала пустотой, скоро она непременно заполниться, но уже другим.

Стас встал, отряхнул штаны и ушёл. Обняла себя руками, не желая поддаваться холоду и уходить следом. Чего-то не хватало, я чувствовала, что оставила незаконченное дело, и оно не относилось больше к родне. Хвост его маячил перед глазами, уносил меня вдаль, где небо на горизонте соприкасалось с кронами деревьев.

Почувствовала тепло на плечах, силу рук, что сжала в своих объятиях, закутывая в ветровку, и жар тела, прижавшегося к моей спине. Не оборачивалась. Эти прикосновения были мне знакомы, я их ждала, по ним скучала. Упорство, которому можно позавидовать, связывало тебя совершенно не с подходящей девушкой, но больше, я тебе это не скажу.

— Стас позвонил?

Заир не ответил, выставил ладонь передо мной, ждал, когда холодные пальцы сожмут его кожу. Приняла, не стала томить.

— Прости меня, — мой дрожащий голос раздался эхом в голове.

Заир кивнул Стасу и проводил меня в машину. Молчание его давалось мне трудно, я не могла усидеть на месте, уже решив, что момент упущен.

— Как мне понимать твои слова? Прости, что выгнала тебя, или прости, что не выгнала раньше? — Омут его глаз зажегся светом, так ярко, что озарил собой пространство вокруг меня.

Выдохнула, ещё не потеряно.

— Первое, я была не права.

Теперь и для меня целое значило не одно, а несколько. Может это и не правильно, но капаться в себе, тащить балласт, грызть уже становилось дикостью. Глубина была не там, а совершенно в противоположном месте.

Нити связывали разных людей, создавали не сетку, а прямые тонкие волоски. Их можно было россыпью скинуть на плечи, стянуть в тугой хвост или собрать в косу. В любом из вариантов, сила их была в единстве. Выбивающиеся прядки были, отрастали, и становились часть. Не было в этом потери индивидуальности, только мощь и непрерывный рост.

Глава 44

Бушующий ураган в моей душе, наконец, стих, спокойствие наполнило мой разум, растворяя сомнения, угрызения совести и прочую шелуху. Однозначно, нужно было сделать так изначально, перестать бежать, подгоняемой стаей собак, остановиться, и посмотреть им в глаза. Этот шаг меня побудили сделать, а если бы нет, кто знает, сколько бы я продолжала мчаться.

Юля разбудила меня с самого утра, нетерпеливо барабаня костяшками по железной двери, и напевая какую-то песню без слов.

— А где чемодан?

Выглядела она иначе, не могла с первого взгляда разгадать. Длинные волосы пропали с её головы, оставляя аккуратное удлиненное каре. Она светила изнутри, растягивая улыбку до ушей и пружиня в коленях как попрыгунчик, явно хотела со мной чем-то поделиться. Нет, это совсем не то.