Moneyball. Как математика изменила самую популярную спортивную лигу в мире

Хоть это было больше метафизикой, высказанные выводы были верны в отношении не только людей, но и бейсбольных команд. Люди, которые очень хотят победить и показать всем свою победу, имеют тактическое преимущество над людьми, которые не хотят победы. Это желание, как и необходимость, является слабостью. В Билли Бине последняя черта так сильно выражена, что практически граничила с недостатком. Это было его проклятием.

Когда игра возобновляется, Джеф Тэм и Майк Суини сходятся в жестоком поединке. На десятой подаче, после того как четыре подачи были отправлены суперменским ударом за линию фаул, Суини наконец удается взять удачный размах битой, словить слайдер от Тэма и запустить его, словно мячик для гольфа, в растяжку на ограде с левой стороны поля: 1-800-BAR-NONE.

11:10.

Что-то большое с грохотом падает в раздевалке.

На телевизионном экране над столом в кабинете Арта Хоу реальный Арт снова устремляется к горке для питчеров, чтобы заменить Джефа Тэма питчером-левшой Михейем Боуи. Майк Суини с энтузиазмом объясняет своим товарищам по команде «Канзас-Сити», которые сидят вместе с ним под навесом, как он вначале подумал, что отбил мяч за линию фаул, а не на пробежку домой. Комментаторы рассказывают о том, как жаль, что Мигель Тейада «попытался сделать больше, чем от него требовалось», а не просто подал мяч на третью базу, как обычно делают в такой ситуации. Если бы он так сделал, «Эйс» уже закончили бы иннинг. Билли с грохотом открывает дверь – щеки у него пылают, зубы черные от табака. «Гребаный Тэм, – говорит он. – Думал своим слайдером обмануть лучшего отбивающего в лиге». Он отключает у телевизора звук, берет жестяную банку с табаком и снова исчезает, оставив меня досматривать игру в тишине и одиночестве.

Кабинет менеджера погрузился в тишину. Пятьдесят пять тысяч человек за стенами шумят так, как может шуметь такое количество народа, но ни звука из внешнего мира не доносится до этой комнаты, погруженной во мрак. Жаль Арта Хоу. Как мало он предпринял для того, чтобы сделать свой офис более уютным. Все это навевает мысли о том, что восприятие Артом окружающего мира кардинально отличается от взглядов Билли. Удивительно, как ему удалось удерживаться так долго на своей должности. На стене в рамочке – афоризм: «Кредо оптимиста». Табличка с выгравированными словами Винса Ломбарди. Пустой кофейник, рядом банка с сухим заменителем сливок. На стене рядом со столом – табличка: «Спасибо за то, что не курите». Вокруг – фотографии, которые указывают на верность бейсбольным тайнам: на одной из них Арт на ступеньках под навесом, где сидит команда, на другой – Арт с Кэлом Рипкеном-младшим (с автографом Рипкена). В телевизоре Арт сохраняет на лице стоическое выражение. Внизу бежит строка, в которой говорится о том, что преимущество в 11 очков еще ни одна команда в истории бейсбола не теряла, кроме команды «Филадельфия Эйс», которая проиграла «Сент-Луис Браунс» в 1936 году. В бейсболе богатая история и традиции. Историю и традиции бейсбола можно уважать, а можно использовать для извлечения прибыли, но в любом случае история и традиции чувствуются во всем во все времена.

Михей Боуи добивается последнего аута в восьмом иннинге с «Канзас-Сити». «Эйс» переходят в нападение. В начале девятого иннинга, в поединке с Билли Кохо, «Роялс» доводят своего игрока до второй базы. Два игрока в ауте, и два страйка у достаточно слабого отбивающего, Луиса Алисиа. Исход игры, кажется, предрешен. Затем Алисиа отбивает мяч налево, в центр поля.

11:11.

Слышится, как кто-то орет в коридорах клуба, потом раздается скрежет металла о металл. Я открываю дверь, чтобы взглянуть, что происходит, и вижу, как Скотт Хаттеберг бежит со всех ног с площадки для разминки отбивающих к туннелю, который ведет к навесу, где на стадионе сидит команда «Эйс».

Хаттеберг не очень готов к игре. Он не настроился на нее как положено, и к тому же в руках у него не та бита. После того как Арт Хоу сказал Хаттебергу, что он сегодня вечером не будет выходить играть, Хаттеберг выпил чашку кофе, потом еще одну. Он посидел и поболтал с каким-то парнем, которого видел впервые в жизни и чье имя не запомнил. Парень этот хотел показать ему несколько бит, которые он сделал сам. Хаттеберг выбрал одну – блестящую черную биту из клена с белым кольцом в основании. Бита приятно лежала в руке.

Как большинство игроков, Хаттеберг, когда еще играл в низшей лиге, подписал контракт с компанией Louisville Slugger, по которому обязывался использовать биты только этой компании. Абсолютно уверенный в том, что играть сегодня не будет, он взял «контрабандную» биту с собой под навес к команде. К тому моменту, когда счет был 11:0, уверенный в том, что играть ему точно не придется, Хаттеберг сидел, зажав биту между коленей и залив четыре чашки кофе в свою систему кровообращения. Ко второй половине девятого иннинга он был с химической точки зрения совершенно другим Хаттебергом. К тому же с битой, которой он никогда до этого не отбивал.