Монгол. Черный снег (СИ)

Комната наполняется криками. Они звучат, как мелодия, дикая и разрозненная. Крики, которые я слышал много раз. Крики, которые мне знакомы, как собственное дыхание. Они молят о пощаде, но я не слушаю. Моя работа — завершить начатое. И я завершил. Теперь тишина. Последний из них падает на пол, его глаза смотрят в пустоту, как будто ищут что-то, что они никогда не найдут. Я стою над ними, смотрю вниз, как судья, вынесший приговор. Их кровь на моих руках, но я не чувствую ее. Моя душа темна, как ночь за окном. Я не ищу искупления. Я не прошу прощения. Я знаю, кто я. И я знаю, почему я здесь. Грехи не прощаются. Особенно такие. Но внутри что-то меняется. Этот город полон гнили. Полон таких, как он. Кто-то должен навести порядок.

Я убираю нож, вытираю кровь с лезвия. Смотрю на свои руки в черных латексных перчатках — они чисты, но я знаю, что это не так. Мои руки в крови, даже если она невидима. Мои руки — инструменты смерти. Я — Наемник. Я живу в этом холодном мире, потому что умею выживать и убивать. Убивать красиво, быстро и не оставляя следов. Исчезаю в темноте. Мой путь продолжается. Моя война никогда не закончится. Я — хищник в этом мире, полном жертв. Я не боюсь этого. Это моя сила. Мое проклятие. И мой единственный путь. Ночь обнимает меня, прячет в своих черных объятиях. Я растворяюсь в ней, становлюсь частью ее тьмы.

Кровь медленно впитывается в ковёр. Она растекается, как тёмная река, проникая в каждую трещину, в каждое волокно ткани. Комната погружена в глухую, тяжелую тишину. Только что здесь царил хаос — выстрелы, крики, мольбы о пощаде. Теперь же лишь молчание. Моя работа здесь закончена. Я оглядываю помещение, от тела к телу. Хищник, удовлетворённый своей охотой. Пистолет в моей руке все ещё горячий. Сводный брат моего клинка — они всегда вместе, один рубит, другой разрывает. Пока один впивается в плоть вблизи и аккуратно режет ее, второй взрывает голову издалека, воротит грудную клетку на расстоянии. Он будто дышит вместе со мной, пульсирует яростью и холодной, отстранённой жестокостью. Эти люди были ничтожествами — продавцы смерти, торгующие детьми, разрушающие невинные жизни ради собственной выгоды. Я чувствую, как адреналин медленно покидает моё тело, оставляя только пустоту. Тишина.

Но затем — шорох. Едва слышный, но достаточно громкий, чтобы разорвать эту густую, вязкую тишину. Моя рука автоматически поднимается, направляя пистолет в сторону звука. Снова тишина. Секунду спустя я слышу тихий вздох — как слабый ветерок, просачивающийся через щель в окне. Под столом что-то движется. Я медленно приближаюсь, мои шаги — как удары сердца, чёткие и ритмичные. И вот я вижу её. Девочка. Свернувшись в комок, как раненный зверёк, она пытается спрятаться от всего мира. Ее белокурые волосы, покрытые пылью — как грязные пряди света в этом царстве тьмы. Ее зелёные глаза смотрят на меня широко распахнутые в ужасе, полные слез, но она не плачет. Что-то в этих глазах заставляет меня на мгновение замереть. Я мог бы убить её. Должен был бы. Она — свидетель, видела всё. Но что-то останавливает меня. Что-то внутри, глубоко спрятанное под слоями льда и стали. Я слышу, как она всхлипывает, её плечи дрожат. Глаза её не отрываются от меня, и я не могу понять, почему. Почему я не могу просто закрыть их навсегда?

— Выходи, — командую я, и мой голос звучит грубо, как скрежет металла по стеклу.

Она не двигается, только сжимается сильнее, как будто может исчезнуть, стать невидимой. Смешно. Думает, что может укрыться от меня? От человека, который привык находить тех, кто прячется. Я уже собираюсь наклониться и вытащить её силой, когда она заговорила.

— Пожалуйста, не оставляй меня здесь, — её голос тонкий, почти детский, но в нем есть что-то ещё. Тонкая нить отчаяния, которую невозможно игнорировать. — Пожалуйста.

Я не должен был услышать её слова. Не должен был смотреть в эти глаза. Я отворачиваюсь, пытаясь игнорировать её, и направляюсь к выходу. Моя работа закончена. Она не имеет ко мне никакого отношения. Но каждый шаг, который я делаю, отдаётся в ушах её голосом. Моя «Бугатти» ждет меня во дворе, скрытая тенями. Я сажусь за руль, завожу двигатель. Мотор рычит, как разъярённый зверь. Я уже готов уехать, оставить это место, но что-то заставляет меня остановиться. И вот она снова стоит передо мной. Преграждает дорогу. Маленькая фигурка с огромными глазами, полными отчаяния. Глупая девчонка. Думает, что её страх может меня остановить? Я выхожу из машины, бросаю на неё холодный взгляд.

— Уйди с дороги, — говорю я.

Но она не двигается. Она больше не плачет. Она просто смотрит на меня, будто хочет сказать что-то важное. Я теряю терпение. Хватаю её за плечи и отшвыриваю в сторону. Она падает на асфальт, но тут же поднимается, дрожа, но не сдаваясь.

— Если ты не возьмешь меня с собой, я тебя сдам, — говорит она, и её голос звучит твердо, как сталь. — Я знаю, кто ты. Я знаю, что ты сделал.