Монгольские степи. Халхин-Гол

– Двадцать седьмого мая наши и монгольские войска были атакованы ночью двумя полками японцев, они скрытно на автомашинах подобрались к нашим позициям и атаковали их. Один полк хотел захватить мост и ударить видимо нашим во фланг.

Там, как говорит Ворошилов, с людьми плохо было. Наши и монгольская конница занимали позиции примерно в пятнадцати-двадцати километрах от реки Халхин-Гол. Река там виляет как раз и в неё другая впадает. Всего по фронту получатся километров двадцать пять. При этом общее количество войск у нас было около двух с половиной тысяч. Это было весьма разреженное построение. По уставу оборонять фронт в двадцать пять километров должен целый корпус.

К счастью полк, что шёл захватывать мост был замечен на рассвете, и наши успели занять оборону. А артиллерия обстреляла их колонну. Японцы залегли на возвышенности, но артиллеристы попали в машину с боеприпасами, и она там при взрыве всё разнесла.

Днём наша пехота подобралась к японцам совсем близко, но они пошли в атаку штыковую и вынудили красноармейцев 149-го полка отойти. Тогда полковник Ивенков – начальник оперативного отдела штаба 57-го Особого корпуса подогнал к японцам почти вплотную огнемётные танки ХТ-26 и те пожгли япошек. Остатки добили пехотинцы. Потери приличные, и наступали на пулемёты, и атаки этой штыковой не ждали. Но тут хоть разделались с врагом, а вот второй японский полк наступал в лоб на позиции батальона Быкова. Хорошо им на помощь пришёл через спасённый мост батальон 149-го полка и три эскадрона монгольской конницы. Первую атаку удалось отбить. Днём все наши войска атаковали полк японцев, засевшей на высоте, но безуспешно. Даже не безуспешно, а полный провал. Отступая без всякого порядка, прямо через атакующих ещё наших, монгольская конница смешала строй батальона Быкова. А тут ещё наша артиллерия и броневики, принявшие происходящее за атаку японской кавалерии открыли огонь и обстреляли своих.

К вечеру командовавший советско-монгольскими войсками полковник Ивенков вывел все войска на западный берег. Восточный берег был предоставлен японцам. В оперативной сводке, что мне зачитал Ворошилов, о ходе боёв, командующий 57-м корпусом Фекленко написал: «Наши части под натиском противника отошли на западный берег р. Халхин-Гол». Японцы сунулись к мосту снова, но были обстреляны артиллерией и броневиками. Покрутились и отошли.

Ивенков арестован, его обвиняют, в том, что он японский шпион. Только это не всё ещё. Кроме боёв на земле были бои и в воздухе. Первый настоящий воздушный бой состоялся 27 мая, когда две тройки наших «ишаков» взлетели с передового аэродрома у горы Хамар-Даба, это почти на берегу реки, на перехват десяти японских истребителей. И полный провал. Японцы сбили три наших И-15бис и не потеряли ни одного самолёта. Зенитчики их только отогнали, но тоже не сбили никого. Японцы ещё пару раз прилетали и бомбили наземные войска. Ближе к полудню из ещё десяти вылетевших наши потеряли семь самолётов, а японцы один и тот сбили сами, попал под, так называемый, дружеский огонь.

Сейчас японцы отошли и монголы снова заняли восточный берег, но Ворошилов говорит, что Фекленко считает, что этим дело не закончится и просит подкрепление. В том числе и самолёты, – Штерн, отошёл от карты, на которой ничего увидеть было нельзя, ну разве узкую полоску реки Халхин-Гол, которая впадала в самом углу в небольшое озеро. Он сел в кресло, достал лист бумаги и вопросительно посмотрел на Ивана Яковлевича. – Ну, что тебе теперь твой папаша подсказывает?

Комбриг сел на стул неудобный с вертикальной спинкой, хотел откинуться и не получилось. Посмотрел на застывшего с ручкой командующего и без театральных тяжких вздохов принялся правду матку вещать.

– Самое главное, что у японцев есть боевой опыт.

– Это ты про пехоту или авиацию? – застрочил комкор.

– А вам, Григорий Михайлович, про что сначала надо? – блин эксперта нашли.

– По авиации, про пехоту я и сам всё понимаю.

– А что говорит Рычагов?

– Ты не юли Брехт. Тебя спросили, ты отвечай. Не в игры играем.

– Хорошо, первое я сказал, и это касается и пехоты и авиации. Второе. На сто процентов уверен, что в Монголии наши самолёты стоят под открытым небом. Прошли весенние дожди, снег выпадал, потом таял. В результате перкалевая обшивка стала гнить. Кроме того, кто там и как обслуживал самолёты? Тоже уверен, что из рук вон плохо. Кто же их там будет обихаживать в такие лютые морозы под открытым небом. Не побоюсь предположить, что и механики – говно. Отправили, как и мне сброд и алкоголиков, которые даже слово дисциплина не слышали и офице…, тьфу, блин, и командиры такие же. Я с этим столкнулся, когда бригаду прислали. Партизаны и пьяницы.

. – Уж все пьяницы? – строча ручкой, буркнул Штерн.

– Ну, утрирую, но половина точно. Я их год почти ломаю, и только-только стал в чувство приводить, а Фекленко видно послабже будет. Ладно, далеко не всё ещё. Японцы постоянно учатся и в боях, и между ними, они летают и летают, а наши освоили взлёт-посадку и считают себя асами. В общем, запишите, низкая или плохая подготовка пилотов.