Монгольское нашествие на Русь 1223–1253 гг.

Следует сказать, что «Юань ши» уделяет нападению на северо-восток Руси совсем немного места. Кроме указания на участие Менгу в семидневном штурме Рязани, имеется лишь еще одно свидетельство — рассказ о западном походе из жизнеописания Субэдея. Оно вызывает значительные затруднения при интерпретации, поэтому приведем его полностью:

«[В год] синь-чоу (с 13.02.1241 по 1.02.1242), Тай-цзун {Угэдэй} отдал повеление чжуванам — Бату и прочим, пойти карательным походом на владетеля народа русских Юрия-бана {Е-ле-бань}. Ему было нанесено поражение, город Торск {Ту-лисы-гэ чэн} был окружен, но не взят. Бату подал доклад [каану], [чтобы] прислали Субэдэя руководить сражением. Субэдэй набрал войско из хабичи, гэрун-ко’уд и прочих, [из числа которых] каждый пятидесятый человек последовал за ним. [Субэдэй] в одном сражении захватил Юрия-бана, выдвинулся вперед, атаковал Торск и за три дня овладел им, полностью взял тех русских, что относились [к его населению]»[275].

Этот текст обстоятельно прокомментировал Р. П. Храпачевский, чей перевод мы цитируем. По утверждению исследователя, под китайскую транскрипцию Ту-лисы-гэ более всего подходит русский топоним Торжок, но по хронологии событий более уместно искаженное от Козельск. Однако Храпачевский предложил и иную версию. Хабичи и гэрун-ко’уд — это разновидности феодально зависимого населения, которое Субэдэй, должно быть, набрал среди покоренных народов (булгар, буртасов, саксинов, башкиров, мордвы, марийцев и чувашей), в войне с которыми он участвовал в 1236–1238 гг. Кроме того, из процитированного текста видно, что город взяли только после прибытия Субэдея с подкреплениями: то есть зимой 1237/38 г. его «окружили, но не взяли», а в 1240 г. осенью, как считает Храпачевский, взяли. Таким образом, наиболее подходящим под транскрипцию топонимом поселения, которое могли штурмовать осенью 1240 г., оказывается Торческ, маленькая крепость на юге Киевского княжества[276]. Без ответа остается только вопрос: а как мог Бату пытаться безуспешно штурмовать Торческ ранее 1240 года? Он не пересекал Днепра, и это сложно оспорить.

Еще более странной предстает композиция после того, когда {Е-ле-бань} исследователь предлагает читать как «Юрий-бан» и понимать под ним великого князя Юрия Всеволодовича, которого, оказывается, Субэдей победил тоже только в 1240 г. В личной переписке с Храпачевским я задал вопрос:

«[На С. 181 „Юань ши“] Е-ле-цзань Вы переводите как Рязань, а [на С. 230] Е-ле-бань — как Юрий-бан. Не кажется ли, что если два иероглифа из трех совпадают, то это так сказать „однокоренные“ слова? Очень уж необычным выглядит использование венгерского титула „бан“ применительно к князю Юрию. Ведь окончание „бань“ вполне характерно для монгольских имен — Шибан (Си-бань; С. 232), Хабал (Ха-бань; С. 226) или обок дорбен (Долу-бань; С. 135)[277]».

Историк довольно пространно аргументировал свое мнение тем, что, во-первых, понятие «однокоренных слов» для китайского языка чуждо; во-вторых, венгры особенно запомнились монголам, отчего они легко заимствовали их титул «бан», который, к тому же, «алтайского происхождения»; в-третьих, «Юань ши» демонстрирует удивительное непостоянство в написание иноземных топонимов и личных имен, включая монгольские. В своей последней монографии Храпачевский указал также, что «в событиях на Руси монголы сталкивались со множеством как „Юриев“-людей (князей), так и городов „Юрьевых“[278]». В следствии этого, монголам особенно запомнилось имя Юрий, как обобщенный тип русского правителя.