Моника 2 часть (ЛП)

- Пусть она не уезжает! Пусть не уезжают! Не уезжают! Сделай что-нибудь, Ренато, не позволяй… Не позволяй ее так увозить! Пусть поедут за ними и остановят! Ты не слышишь? Не понимаешь? Ренато! Не отдаешь себе отчет? Он же убьет ее!

Она упала на колени, вцепилась в руку Ренато, искренняя и отчаянная в этот момент, но лицо мужа погасило ее крик и мольбу.

- Почему тебя это сводит с ума? – повернулся Ренато, взорвавшись от гнева.

- Моя сестра, моя бедная сестра!

- Она вышла замуж за любимого человека, предпочла этого дикаря всем остальным, запятнала имя, оскорбила общество, где родилась, бросила вызов всем. Она вышла за Хуана Дьявола, ей нравятся его манеры, и она полюбила его! Это ведь правда? Правда или нет?

- Правда, Ренато… – прошептала беспомощная и побежденная Айме.

- Ну в таком случае, идем, – подчеркнул Ренато. И громко крикнул: – Уходите отсюда все! В хижины, берите бочки со спиртным, пойте, танцуйте, празднуйте свадьбу Хуана Дьявола!

Кони с Моникой и Хуаном неслись галопом по каменистой дороге. На твердом седле, пойманная, измученная сильными руками, крепко державшими ее, Моника больше слышала, чем видела, как проносились земли Д'Отремон. Они уже въехали в долину. Изящное животное, чувствуя тяжесть благородного груза, вонзало копыта в крутые склоны, где заканчивался великий Кампо Реаль. Позади осталось все: роскошное жилище, прекрасные сады, фруктовые деревья, засеянные поля, хижины, где слышались звуки барабанов и переходили из рук в руки чашки с ромом.

Моника подняла голову. Она не знала, сколько прошло времени и сколько лиг проскакал конь, но сейчас он перешел на медленный аллюр по бездорожным полям, оступаясь на камнях, где на пути иногда хлестали ветки, а резкие толчки заставляли ее хвататься за широкие плечи мужчины.

- Куда мы едем? Это дорога не в Сен-Пьер. Куда ты везешь меня?

- Это дорога ведет туда, откуда я увезу тебя.

- Куда?

- Какая разница? Вы не слышали священника у алтаря? Увожу туда, куда хочу!

- Мы не договаривались о таком! Хватит шутить, Хуан. Если хотите напугать…

- Напуганы вы или нет, мне все равно. Вы ведь вышли за меня? Значит, вы моя жена, и везу вас туда, куда мне вздумалось.

- Нет! Нет! Клянусь вам…!

- Помолчите! И не клянитесь ложью, – Хуан заставил Монику повернуться и посмотреть вперед, на густые облака, куда погрузило солнце свой последний луч. – Посмотрите, что там впереди?

- Море, корабль…

- Шхуна, «Люцифер». Моя единственная собственность помимо вас. Мой дом, наш дом.

- Вы с ума сошли?

- Может быть. Вероятно, обезумел от всей этой лжи. И вам тоже впору сойти с ума.

- Я не согласна! Отвезите меня в Сен-Пьер или оставьте здесь, если не хотите везти! Я пойду одна, пешком, в чем есть или высадите где-нибудь. Вас не должно волновать, что я делаю. Можете оставить меня в покое.

- Нет, к моему сожалению. Вы вышли замуж. Уже не помните обязательств супругов? Так мало для вас, благородной и верующей, стоят данные друг другу клятвы? Жить вместе, служить, помогать. «Люби и защищай мужа и жену, как себя самого, как плоть от плоти; бойся, уважай и слушай своего мужа…» Не припоминаете? Это случилось несколько часов назад. Сегодня день нашей свадьбы, и мы проведем брачную ночь на «Люцифере» в широкой свадебной комнате, – желчно усмехнулся Хуан.

Он спрыгнул на землю, волоча за собой Монику, железные пальцы впились в белые запястья, а губы в свирепой гримасе едко проговорили:

- Тебе пугает брачная ночь, невинная голубка?

- Отпустите меня! Грубиян, мерзавец! – Моника напрасно пыталась высвободиться из рук Хуана.

- Не кусайся, иначе останешься без зубов, и будет жаль. Этого не исправишь, а они такие красивые и прелестные, как и у твоей сестры. Айме великолепна, знаешь? А это идет из семьи. В конце концов, все не так уж и плохо.

- Хватит, оставьте меня! – вышла из себя Моника. – Если хотите, смейтесь, устрашайте, доводите до отчаяния, сводите с ума, мстите, потому что я ваша единственная жертва.

- Во всяком случае, жертва по доброй воле. Я не заставлял тебя выходить замуж, настоятельница. Тебя заставил Ренато, – Хуан прервался от шума приближающихся весел, и крикнул: – Подходи к этой стороне, Сегундо. – И шепнул Монике: – Я понесу тебя на руках, чтобы ты не намочила свои ножки.

- Хватит глупостей! Оставьте меня, уходите, берите свою лодку и отплывайте!

- Какая ты забавная, Святая Моника! Будет даже странно, если ты пойдешь туда добровольно. Думала, все так просто? Думала, достаточно сказать: «Оставь меня в покое, забирай свою лодку и проваливай», чтобы я подчинился, как пес? До какого предела может дойти твой эгоизм и высокомерие? – вне себя от гнева, он крикнул: – Хватит! Знаю я цену твоим просьбам. Знаю, чем оборачиваются твои мольбы и слезы. Это значит попасть в ловушку, поплатиться жизнью за свою слабость. Однажды тебе удалось, но больше такого не случится. Я никого не пожалею, а особенно тебя! В лодку, на корабль! Ты вышла за меня замуж, и вы с сестрой больше не посмеетесь. Я затащу тебя даже волоком!