Моника 2 часть

- Ноэль, вы знаете, как и моя мать. Хуан есть в этих бумагах, которые прятал отец. А после этого произошла единственная неприятная и постыдная сцена, которую я помню с детства. Я предпочту не говорить об этом, но снова спрошу у вас, Ноэль: что в Хуане пугает мою мать и вас? Скажите суровую правду, кажущуюся неприятной.

- Ну сынок, я лишь боюсь его характера, порывов и невоспитанности.

- Но моя мать всегда боялась Хуана. С самого его детства он внушал ей ненависть и ужас, а теперь она избегает смотреть на него, потому что его присутствие причиняет ей страдание. Когда она повернулась к нему, то настолько побледнела, что я испугался, что она упадет без чувств. А знаете почему? Хуан потрясающе похож на моего отца. Возможно, это совпадение, а может и нет. И столько всего вокруг этого дела, что я…

- Ренато, сын мой, умоляю… – в глубоком замешательстве прервал его Ноэль.

- Прошу вас помолчать, Ноэль. Я уже взрослый человек. Я знаю жизнь и не буду пугаться, что отец дал мне незаконного брата. К чему это возмущение? К чему этот страх, Ноэль?

- Это не страх, это беспокойство и печаль. Как ты догадался? И как воспримет твоя мать, что ты теперь знаешь?

- Значит, это правда! Успокойтесь, успокойтесь, Ноэль, я не подстроил вам ловушку. У меня было моральное убеждение. У меня оно с давних времен. Думаю, с детских лет, хотя и неосознанно. Я ни на один миг не переставал думать об этом, потому что это беспокоило меня, но теперь я взрослый и не вижу сложностей. Вчера вечером у меня не выходили из головы эти книжные полки. Видите? В одной из них, в одной из этих трех находился потайной ящик.

- Зачем искать тайники? – заметил Ноэль, признав себя побежденным.

- Точно. Для чего? У меня есть убеждение и мне его достаточно, но мне интересны подробности. Как обстояли дела? По какой причине мать была такой беспощадной? С каких пор Хуан знает, кто он?

- Твоя мать не виновата, сын мой, она много страдала и до сих пор мучается.

- Полагаю, ваш тайный разговор был касательно этого дела.

- Да, сынок, это так. Теперь она расположена быть щедрой.

- Конечно же, чтобы Хуан ушел, – печально проговорил Ренато.

- Ну сынок, не нужно требовать от женщины, чья жизнь была испорчена и разрушена по причине той любви, которая дала Хуану жизнь. Она хотела стереть оставленные следы, забыть о невыносимом прошлом, видеть тебя счастливым, без груза неприятностей, ее нельзя упрекнуть за это. Я всегда чувствовал к Хуану жалость и привязанность.

- Прекрасно это знаю и по этой причине меня удивило его поведение в последние дни. Кстати, как случилось, что вы так изменились по отношению к Хуану?

- Ничего не случилось.

- Случилось. Могло случиться. Но что именно? Он влюбился? Угрожает? Или причина страхов в другом?

Его рука торопливо легла на плечо нотариуса. Борясь с нерешительностью, Ноэль, наконец, заговорил:

- Видишь ли, Ренато, я знаю не больше, чем могу предположить и полагаю, что горя и неприятностей можно избежать, если не ходить вокруг да около. Хуан хочет уехать, вернуться в море. Позволь ему уехать. Время пройдет, все изменится, мы дадим ему в качестве компенсации неплохие деньги, которые так или иначе должны возместить. Но пока что…

- Нет, Ноэль, я не разрешаю ничего говорить Хуану, пока не открою ему свое сердце, а он не откроет мне свое. Это мой брат, вы отдаете себе отчет? Эта правда для меня существовала только наполовину, а теперь она ясна и понятна. У меня есть брат, брат, в котором вновь ожила благородная фигура моего отца. Вы не можете себе представить, что это значит для меня, а тем более невозможно измерить все счастье, в котором мне отказали с детства, отказав в этой человеческой правде. – Ренато говорил с воодушевлением, умоляя в порыве чувств: – Расскажите все, Ноэль, расскажите, как узнали об этом. Это история моего близкого родственника, не отказывайте мне!

Старый нотариус начал рассказывать историю, так хорошо ему знакомую, начиная с той самой грозовой ночи, когда маленький Хуан Дьявол оказался посланником умирающего. Ренато впитывал в жажде узнать подробности рассказа и вскоре спросил:

- А письмо, Ноэль?

- Ну, оно было в руках твоего отца, конечно. Полагаю, он сжег его или порвал.

- Или сохранил. Кто знает!

- Возможно, хотя я не верю в это. Твой отец, прежде всего, был очень недоверчивым. Бертолоци был человеком злопамятным, жестоким и коварным. От него можно было ждать чего угодно, наибольшую подлость и ложь. Я был уверен, что не до конца простив Джину, он мучил ее так, что та умерла с горя. И как только Хуан…

- Могу только представить его ужасное детство. Зная все это, можно легко простить ему грубость и недостатки!

- По многим причинам твоя мать боялась, что знание всего этого обезоружит тебя перед Хуаном, постепенно отнимет у тебя волю защищать то, что ты имеешь.

- Вы думаете, Хуан что-то имеет против меня?

- Я так не думаю, но у твоей матери есть причина бояться. Даже не хочется думать, что она скажет, когда узнает об этом.