Моника (ЛП)

- Это так. Не думай, дорогой. Зачем же меня так мучить? В конце концов, битва выиграна, Хуан в твоих руках, у тебя вся власть, не так ли? От тебя зависит спасти его или погубить?

- Уже нет, Айме. Я обвинил его, используя влияние, чтобы запустить процесс, но суд будет беспристрастным, у судей будет полная свобода суждений. Я не смог бы сделать иначе, Айме, без презрения к самому себе. Я хотел схватить его, чтобы освободить Монику от его власти, вырвать ее из его лап. Здесь его будет судить суровое правосудие, и наказание он получит за свои ошибки. Я буду жестоким, но справедливым. Возможно, он возненавидит меня еще сильнее, но не будет иметь права презирать, потому что в спину я не ударил. Все будет в рамках настоящего правосудия. А теперь, пожалуйста, оставь меня. Иди отдыхать.

- А ты не пойдешь? – спросила вкрадчивая Айме. – Умоляю, любовь моя, не слишком задерживайся.

Айме исчезла за старой узорчатой занавеской, в воздухе еще стоял ее запах, Ренато еще чувствовал на шее и руках чувственный жар касания, хранил в глазах сладкую улыбку, с которой она попрощалась, красноречивый взгляд следовать за ней, обволакивавший колдовским очарованием. Он пошел за ней, но повернув голову, Ренато Д`Отремон увидел устремленный взор других сверлящих глаз, темных и выразительных. Сначала было удивление, затем неясная досада, которую всегда вызывало в нем ее присутствие:

- Что происходит, Янина?

- Ничего, сеньор Ренато, я вышла сообщить, что сеньора чувствует себя нехорошо весь вечер. Она в постели с полудня.

- Очень сожалею. Полагаю, что позвали доктора.

- Сеньора не позволила. Сказала, что у нее всегда эта немощь, и нет нужды никого беспокоить. Она приняла капли и успокоительное, и по моей просьбе отдыхает весь вечер. Теперь она спит, и осмелюсь попросить сеньора не мешать ей отдыхать.

- Конечно же. В Кампо Реаль ей будет спокойней. Это место не для ее слабого здоровья.

- Простите, сеньор, я пойду спать. Но прежде чем удалиться, думаю, вам нужны какие-нибудь сведения, которыми я располагаю, так как сеньора не может сообщить.

- Ничего не нужно, Янина, – вежливо отказался Ренато.

- Возможно, вам следовало бы знать, что сеньора София очень обеспокоена скандалом, который может разразиться. Еще я хотела сказать, что сеньора не могла воспользоваться личным приемом у губернатора, который он предоставлял ей этим вечером.

- Хорошо, – проговорил Ренато с нарастающим нетерпением. – Полагаю, этим она ничего не потеряла.

- Конечно же не потеряла, – ответила Янина с тонким коварством. – Этим воспользовалась сеньора Айме.

- Что? Как? – удивился Ренато.

- Я хочу сказать, что она была вместо хозяйки.

- И это по приказу моей матери?

- О нет! Сеньора никому не говорила, но сеньора Айме приказала подготовить экипаж, взяла Сирило и Ану. Она вернулась лишь полчаса назад.

- Что ты говоришь? Губернатора нет в Сен-Пьере. Он уехал в пять вечера в Фор-де-Франс.

- В таком случае, я ничего не знаю. Лишь повторяю то, что сказала Ана на кухне, как они провели вечер с губернатором. Хотите, я позову Ану, чтобы вы спросили?

- Нет, Янина, – гневно отказался Ренато. – Я не привык спрашивать у слуг. Узнаю об этом у жены, если она сочтет нужным. Можешь возвращаться к матери.

- Благодарю вас. С вашего разрешения.

Ренато кинулся к дверям спальни, где он полагал, находилась Айме. После разговора с Яниной в нем закипела кровь, его слепо подталкивали сомнение, подозрение, почти уверенность в коварстве жены, и появилось свирепое желание ее наказать за свою наивность.

- Айме, Айме! Немедленно открой дверь! Слышишь? Открывай дверь! Ты хочешь, чтобы я сорвал замок?

- Сеньор Ренато, это вы? – воскликнула медленная и рассеянная Ана, распахнув дверь.

- Где твоя хозяйка?

- Сеньора Айме принимает ванну. Я помогаю ей, поэтому так поздно открыла. Подождите, сеньор, я сообщу…

- Тихо!

От голоса хозяина Ана замерла, глаза Ренато смерили ее с ног до головы и просмотрели комнату. Посреди прихожей, соединенной со спальней, стояла веселая и спокойная служанка-метиска в сухом переднике с обнаженными руками, покрытыми душистыми пузырьками пены. Ренато сдерживал ударивший в голову свирепый поток гнева, стоял, как вкопанный и рассматривал темное лицо Аны, как бы измеряя и оценивая надежность ее слов; непроизвольно с его губ слетел вопрос:

- Ты гуляла с хозяйкой сегодня вечером?

- Да, сеньор, бедная сеньора была такой печальной.

- Да. И вы ездили повидаться с губернатором, не так ли?

- Сеньора Айме очень огорчена болезнью доньи Софии.

- Да! И поэтому она оставила ее одну, воспользовавшись приемом, который был не для нее.

- Ай, сеньор, если бы вы видели, сколько пришлось сделать сеньоре Айме, перед тем как воспользоваться этим приемом! Но так как сеньора София отчаялась, что ничего не добилась…

- Айме решила действовать за чужими спинами, да? Расскажи все, что произошло этим вечером, минуту за минутой, шаг за шагом. Расскажи без колебаний, не выдумывая отговорок и лжи, чтобы ее оправдать!

- Оправдать кого, сеньор?