Читаем Монограмма полностью

Затем боги отказались от неистинного, удержав истинное, асуры же отказались от истинного, удержав неистинное.

Истинное, что оставалось в асурах, увидело это и сказало: «Поистине боги отказались от неистинного и удержали истинное. Пойду я лучше туда!» Так истинное перешло к богам.

Неистинное же, что оставалось в богах, увидело это и сказало: «Поистине асуры отказались от истинного и удержали неистинное. Пойду я лучше туда!» Так неистинное перешло к асурам.

С тех пор боги говорили все истинное, а асуры — все неистинное. Говоря различное, они были различными.

Боги, говоря истинное, были как бы слабее, как бы беднее. Поэтому тот, кто говорит истинное, становится как бы слабее, как бы беднее. Однако в конце он, несомненно, восторжествует, ибо боги поистине восторжествовали.

Асуры, говоря неистинное, были сильны, как солончак, были как бы богатыми. Поэтому тот, кто говорит неистинное, силен, как солончак, становится как бы богатым. Однако в конце он, несомненно, падет, ибо асуры поистине пали (Шатапатха-Брахмана).

Вот что следует знать о богах и асурах.

ШЕСТАЯ ЛИНИЯ ОБОРОНЫ: БХАВАЧАКРА.

Шестую линию обороны составляло изображение Колеса жизни, или Колеса становления (Колеса сансары, как оно называется в буддийской метафизике). Изображение Колеса жизни можно встретить почти в каждом буддийском храме или монастыре. Бхавачакра (бхава — «становление», чакра (чакка) — «колесо») символизирует сансару, нескончаемый круговорот профанического существования, мир непостоянства, страдания и зла. Лида выполнила этот круг на холсте маслом, с тщательной проработкой деталей, и заключила затем в тяжелую бронзовую оправу, вытащив из нее круглое отсыревшее зеркало. Зеркало сразу же разбилось.

Круг висит на стене напротив шестого ряда стеллажей и надолго задерживает возле себя зрителя. Точность и мастерство письма почти безупречны, и назвать картину шедевром мешает разве что некая окончательность настроения, герметизм замысла, ригоризм мазка, не оставляющие почти никакого пространства для эмоционального маневра, что, впрочем, может быть отнесено на счет мыслителя, а не живописца: Лида здесь скорее философ, чем художник. (Любопытно, что мучительная, всю жизнь преследовавшая Лиду тяга к кисти здесь исчерпалась вполне, и больше она к этой теме своей жизни не возвращалась.)

Круг разделен на шесть секторов, шесть областей существования (лок), в которых перерождаются существа: мир богов (девов) — дева-лока; мир титанов, демонов, падших богов (асуров) — асура-лока; мир страждущих духов, призраков и привидений (претов) — прета-лока; адские миры и чистилища — нарака-лока; мир животных — тирьяк-лока; человеческий мир — нара-лока. Все формы и состояния сансарического бытия, несмотря на призрачное счастье в некоторых из них, — состояния страдания, и до тех пор, пока существа не осознают этого, Колесо рождений и смертей будет вращаться для них непрерывно.

Пять духовных ядов: неведение, ненависть, жадность (вожделение), зависть и гордость — причина сансарических форм существования. Преобладание того или иного «яда» определяет рождение в той или иной области сансары (локе), тогда как подавление и полное искоренение этих страстей ведет к выходу из Круга существования, размыканию его, уничтожению зла и страдания. Так, неведение (незнание) иллюзорной природы всякого сансарического счастья и преходящести индивидуального существования (даже в его высочайших формах) есть характерная особенность жизни богов (боги живут долго и счастливо), тогда как ненависть, гнев, злоба являются главной причиной рождения в аду. Характерное свойство человеческого мира — гордость (также — самонадеянность, самодовольство, тщеславие), а безнадежные узы и рабство ненасытной страсти (рага) определяют существование в мире претов (голодных духов и призраков). Основным качеством вечно борющихся и ссорящихся асуров является зависть (ирша), тогда как в мире животных преобладает заблуждение (авидья, моха), неведение в его грубейшей форме — по причине малоразвитого сознания, слепых инстинктов и недостатка интеллектуальных способностей этих существ.

Эти шесть форм сансаричесного бытия обусловлены иллюзией отдельного существования, заблуждением мнимой личности, которая жаждет всего, что служит удовлетворению этой мнимости, поддержанию в существе чувства «эго», которое презирает и ненавидит все, что мешает его самоутверждению. Средство уничтожения этого зла, выхода из круга перерождений, — Благородный Восьмеричный Путь Будды, который он сам прошел ступень за ступенью и завещал своим ученикам.

Перейти на страницу:

Все книги серии Неформат

Жизнь ни о чем
Жизнь ни о чем

Герой романа, бывший следователь прокуратуры Сергей Платонов, получил неожиданное предложение, от которого трудно отказаться: раскрыть за хорошие деньги тайну, связанную с одним из школьных друзей. В тайну посвящены пятеро, но один погиб при пожаре, другой — уехал в Австралию охотиться на крокодилов, третья — в сумасшедшем доме… И Платонов оставляет незаконченную диссертацию и вступает на скользкий и опасный путь: чтобы выведать тайну, ему придется шпионить, выслеживать, подкупать, соблазнять, может быть, даже убивать. Сегодня — чужими руками, но завтра, если понадобится, Платонов возьмется за пистолет — и не промахнется. Может быть, ему это даже понравится…Валерий Исхаков живет в Екатеринбурге, автор романов «Каникулы для меланхоликов», «Читатель Чехова» и «Легкий привкус измены», который инсценирован во МХАТе.

Валерий Эльбрусович Исхаков

Пение птиц в положении лёжа
Пение птиц в положении лёжа

Роман «Пение птиц в положении лёжа» — энциклопедия русской жизни. Мир, запечатлённый в сотнях маленьких фрагментов, в каждом из которых есть небольшой сюжет, настроение, наблюдение, приключение. Бабушка, умирающая на мешке с анашой, ночлег в картонной коробке и сон под красным знаменем, полёт полосатого овода над болотом и мечты современного потомка дворян, смерть во время любви и любовь с машиной… Сцены лирические, сентиментальные и выжимающие слезу, картинки, сделанные с юмором и цинизмом. Полуфилософские рассуждения и публицистические отступления, эротика, порой на грани с жёстким порно… Вам интересно узнать, что думают о мужчинах и о себе женщины?По форме построения роман напоминает «Записки у изголовья» Сэй-Сёнагон.

Ирина Викторовна Дудина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги