Читаем Монологи на заданную тему: Об актерском мастерстве, и не только… полностью

Наша Земля – это один из многих-многих экспериментов Высшего Разума. Для чего вообще люди созданы? По какому образу и подобию? Мне кажется, тут дело не во внешнем подобии, а в форме мышления. Ведь сколько их существует, совершенно нам непонятных! Человек же устроен так, что живет и мыслит по законам логики. И именно по критериям нашего разума мы оцениваем: если сделать это, то получится вот то.

Если попытаться перевести на наш человеческий язык, то получается следующее: ОН сотворил Землю, ОН мог это сделать. Но почему и как? А как человек, которому даны какие-то способности, например, сочиняет музыку, не зная, как это происходит и почему вообще может это делать? Он творит потому, что творит. Так и тут. И человечество создано для того, чтобы найти ответ на какие-то вопросы. Для этого мы изучаем причину тех явлений, которые ОН сотворил, не понимая, как это происходит. «Оно получается, оно работает, но как, почему?!! Почему, например, планеты должны вращаться вокруг Солнца? А если этот порядок нарушить? Стоп! Тогда все распадается и гибнет!» И именно человек дает ЕМУ ответы на те вопросы, на которые у НЕГО пока ответов нет. Вот поэтому так важно каждое открытие ученых. «Ученые говорят, что тело состоит из атомов, свет состоит из квантов и т. п. Так вот почему я смог создать Землю и другие планеты! Потому что атомы и молекулы взаимодействуют между собой! Вот из чего состоит то, что я творю!» ОН нас создал по образу и подобию для того, чтобы понять самого себя. ОН – это мы, мы – это ОН. Суть одна.

Естественно, такое рассуждение – это упрощение, попытка низвести ЕГО мышление до нашего, а самим стать хоть чуточку повыше. Попытка объяснить скудным человеческим языком… Ну что поделать, иначе ничего не получится. Вообще сколько существует философий! И все пытаются прорваться Туда, к пониманию ЕГО и себя. Каждый Путь имеет право быть, поэтому я ни в коем случае никогда ничего не отрицаю. Человек стремится Туда, но кто-то этим Путем, а кто-то другим. И дай Бог! А одной абсолютной, верной дороги нет.

<p>Твое физическое состояние</p>

Бывает, что, как говорится, не с той ноги с утра встал. Ну не катит сегодня – хоть ты умри. И вроде бы все нормально, никто тебе за целый день настроение не испортил, и к спектаклю ты готовился, и чувствуешь себя отлично, и голос не подсел… А все равно чувствуешь, что не проживаешь, ну не идет никак, отторгается материал, который ты, может быть, уже много лет играешь.

Случалось и наоборот: приезжал весь измученный, и спектакль тяжелейший… Как-то было у меня такое с «Женитьбой»: два спектакля подряд, дневной и вечерний, а мы ночь не спали, с рыбалки ехали, с рюкзаками по жаре… Еле ноги двигались перед началом спектакля! А начали – и оба спектакля отыграли на таком заряде, на таком подъеме! Откуда силы взялись – непонятно. И зал просто умирал со смеху, все ладилось, все шло. В то же время бывает, что ты истрепанный приходишь, и эта истрепанность и лезет. Но все равно в каждом спектакле есть душа, есть истинные чувства. Тут уже начинают действовать непредсказуемые и неуправляемые законы взаимодействия тебя и зала, зала и тебя. Понятие единения с залом затискали, затерли, но тем не менее оно существует. Идет перекачка эмоций, энергетики, чувств, симпатий, антипатий – все это начинает вихрем кружить, и куда он вынесет – неизвестно. Готовых рецептов и ответов нет. «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется…»

Когда много спектаклей, каждый день, каждый день, нет возможности передохнуть, хотя бы голос восстановить – на это нужно хотя бы денька три, а их нет, – затраты и чисто физических сил, и энергетики идут в три раза больше. Приходится форсировать, и спектакль дается чисто физически в три, в пять раз тяжелее. А другой раз дней пять ничего не делаешь, чувствуешь себя прекрасно, голос звучит, выходишь на сцену – а спектакля нет.

А иногда самому кажется: ой, как сегодня плохо сыграл! А потом приходит человек, который видел спектакль из зала (причем тот, кто смотрел в первый раз, не в счет, ему сравнить не с чем), и говорит: «Слушай, сегодня так классно было!» Но у тебя-то полное ощущение, что это место получилось провальным! «Но ведь обычно была какая-то реакция, а сегодня – тишина!» – «Да ты не понимаешь! У них была другая, внутренняя реакция. Это гораздо ценнее!» Тут ты теряешь всякие ориентиры, почву под ногами и перестаешь вообще понимать, что происходит.

Перейти на страницу:

Все книги серии Актерская книга

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное