Монологи. Невероятные истории маленького человека

Когда мы снимали этих людей, то понимали, что именно в их словах, а не в отблесках из двух политических лагерей, – ключ к спасению страны. Они говорили:

– Людям просто хочется, чтобы их услышали.

– Они борются за флаг. Без разницы, какой будет флаг. Лишь бы была стабильность в Беларуси.

– Лишь бы была справедливость.

Мы снимали этот фильм по лоскуткам – как маленькие истории, из которых складывается большое событие. И после того как людей перестала слышать одна из сторон, большое белорусское событие тоже сошло на нет.

Характерно, что ни один из лагерей не сказал нам «спасибо», ожидая, что мы выберем чью-то сторону, будем гнуть чью-то линию, займемся пропагандой или контрпропагандой. А мы стремились остаться объективными даже в этот сложнейший момент. Хочется верить, что у нас получилось.

Николай Козлович говорит:

– Каждый раз, когда я приходил с лекциями на журфак и меня спрашивали, а зачем надо идти в журналистику, я отвечал, что не знаю. Хихикал и отшучивался – в принципе можно и не идти. Если суждено, то журналистика вас найдет все равно. И вот теперь у меня есть ответ. Нужно идти в журналистику, чтобы испытать то невероятное чувство осознания важности своей профессии – когда ты идешь мимо маленьких людей в синем жилете журналиста, как было в Беларуси во время кризиса в августе 2020 года, а люди кричат – молодец. И улыбаются. И жмут руку. А ты всего лишь дал им слово. Но этого они и хотели от тебя.

Глава 4 Журналист-невидимка

Интернет – это что-то вроде колоссального панельного дома на миллиард квартир. И в каждой шумят, сверлят, буравят, словом – «пилят контент». Здесь можно запросто оглохнуть и сойти с ума, если не будешь знать, как себя вести. И уж точно у тебя нет шансов кого-то перекричать, кривляясь и подражая – взяв в руки кастрюлю и колотушку, например. Все равно у Дудя колотушка длиннее, и шума будет больше. Как бы ты ни потел.

Но что, если вопреки всем остальным не бить по кастрюле, не кричать, а… немного помолчать?

Про экологию информации бодро заговорили в начале XXI века, когда источников потребления стало в миллион раз больше, чем было раньше. Хотя лучший совет – не читать газеты до обеда и после него – дал нам еще Булгаков. Сейчас бы Преображенский сказал немножко по-другому: «Не подписываться на каналы-клоны, где плоско шутят парни в бородах. И не читай о заговорах на „Незыгаре“».

А если будешь читать, то последствия те же – «пониженные коленные рефлексы, скверный аппетит и угнетенное состояние духа».

Для доброго духа нужно меньше шума… И в конкретном произведении тоже. Почему бы, когда ты делаешь проникновенный монолог человека, который умирал в Афгане, не уйти в сторону, не затаиться, не проявить ту скромность, которая уж явно не портит нашу профессию?

Мастер интервью, американский радиожурналист Луис «Стадс» Теркел, еще в 1970-х годах придумал метод самоустранения из контента автора повествования, если задача того – максимально полно раскрыть внутренний мир героя.

В книге «Работа» Теркел говорил с телефонистами, уборщиками, маникюрщицами и делал это так мастерски, что герои и сами удивлялись, откуда на них нахлынуло такое красноречие. Они рассказывали о простых, но универсальных вещах – о труде, о хлебе, о долларе, но слушать и читать их интересно и теперь. И главное, в «Работе» совсем не слышно автора. Он не кривляется и не задает умные вопросы, но филигранно направляет людские потоки сознания. Он сознательно ушел в сторону, чтобы не закрывать героя, стал человеком-невидимкой. Этот жанр после назовут интервью-исповедью. А мы через 50 лет привнесем на платформу YouTube, сделав «Монологом».

Надо признать, что вся культура русскоязычного YouTube при этом категорически противится такой скромности. Здесь нужно быть альфа-самцом, сибаритом, нужно не стесняться ругаться матом и почесывать, простите, яйцо в штанах. Митя Корсак, наш главный интервьюер, говорит: