Мономан (СИ)

         Содал опустил взгляд, увидел запёкшуюся лужу крови под своим столом. Тело покрылось мурашками, внутри всё заледенело от ужаса.

- Забавно, не правда ли? - продолжил рассуждать некромант. - Мезин являлся трусом и размазнёй, но питал ненормальный интерес к покойникам. Особенно к тем, кого зверски истерзали. А его брат, Хагольд, наоборот - мужчина был крепкий, из жёсткой, несгибаемой стали, но когда людей кромсал и резал на части, каждый раз блевал и ныл, что девка. Иной раз так, извиняюсь, обрыгивал материал, что с ним потом работать было просто невозможно!

         Содала трясло крупной дрожью. По лбу стекали холодные капли. Сердце, казалось, сейчас вырвется из груди.

- Мне Тавос рассказал о ваших догадках по поводу моего сына. Знаете, что хочу сказать? Браво! Действительно поражает то, как вы, сумели докопаться до истины. Ваш вывод был абсолютно верным, от начала до конца: и Печать разглядели, и про кровное родство братьев и девушки догадались, и уличили разбойников в пособничестве, и даже про смерть крестьянина прознали, уже почти покинув мои земли. Единственное, в чем просчитались, так это в подозреваемом. Рано моему сыну еще овладевать семейным искусством. Но, когда-нибудь придётся, как и мне однажды пришлось. С Тавосом, правда, тоже просчитались. Он вообще-то муж крепкий, сильный, не страдает излишними моральными дилеммами... идеальный солдат! Лишь один изъян у него имеется - слабость к маленьким деточкам. К мальчикам и девочкам. Но, куда уж мне его осуждать, верно? Вот я и не осуждаю. А вместо осуждения, время от времени, даю ему то, чего так желает его грубое, солдатское сердце. И он отвечает мне верной службой. Но, вам откуда было знать об этом. Так что не корите себя. Это даже за ошибку нельзя считать. Просто неудачное для вас стечение обстоятельств.

         Барон провёл сухим и костлявым пальцем по щеке Налли, откинул прядь, всмотрелся в бледное лицо.

- Девочку правда жаль. Вот, не хотел я её трогать! Но тут вы подвернулись... заинтересовались ею... да еще Мастер наук, позорный, позвал её к себе, в неподходящее время. Пришлось бедняжку прихватить. Если бы не всё это, клянусь, оставил бы в живых.

         Отложив трость, он закатал рукава балахона, взял с тумбы тонкое лезвие, поднёс к груди девушки. Содал хотел крикнуть, издать хоть какой-нибудь звук, сделать что угодно, что могло бы остановить барона, но из горла вырвался лишь сип. Тем временем Дован уже приступил к делу: быстро и умело надрезал, отложил лезвие, взялся за расширитель. Когда грудина Налли, под воздействием сложного механизма, сухо треснула, Содал не выдержал и разрыдался. Он плакал и плакал - казалось бы, слёзы были бесконечны, как бескрайний и холодный океан, но затем и они иссякли. Осталась лишь пустота, безразличие и едва заметная дрожь.

         Барон закончил, подошёл к чародею, пихнул ему что-то под нос. Из-за опухших век и помутневшего зрения, Содал сначала не понимал, что именно держит Дован. Но, когда в глазах прояснилось, он увидел окровавленные по локоть руки и... вырезанное сердце. Обвитое венами, в красной, сверкающей на свету, жиже, оно еще минуту назад билось. В катакомбах было холодно. Сердце Налли исходило паром. Барон усмехнулся и принялся отрывать куски жёлтыми зубами. Жевал долго и тщательно, проглатывал и вгрызался вновь.  Содал не удержался, выблевал себе на грудь.

- Вот и всё, - улыбнулся измазанным ртом, барон. - Мерзко лишь поначалу. Но после третьего начинаешь втягиваться. С пятым даже вкус уже нравится. Искусство!

- По.. чему...

- Что?

- Поче... му... вы не... умерли?

- Ах! Я честно ждал, что вы зададите мне этот вопрос, молодой человек. Вы ведь знакомы с некромантией? Учились противостоять Запретным Искусствам?

         Содал едва заметно закивал. Во рту было горько. Кисло. Хотелось умереть, как можно скорее.

- Посмотрим же, как хорошо вы усвоили материал, - произнёс барон менторским тоном. - Кем становится некромант, достигнув определённого уровня в познании Искусства Некромантии?

- Ли...

- Громче!

- Личем...

- Верно. Существом, перешагнувшим за грань смерти, но не умершим. А как можно убить лича?

- Уничтожив его... филактерию... предмет, в котором... хранится часть его Силы...

         Содал не знал, зачем он отвечает. Наверное, чтобы не сойти сума.

- Блестяще! - воскликнул барон. - Вы действительно учились прилежно. Тело моё, конечно, потрепали, но, чтобы убить меня, этого недостаточно. У вас был шанс найти мою филактерию, но увы, вместо поисков, вы были заняты кувырканием с этой милой девочкой. Не могу вас обвинять - был бы я моложе, сам бы кувыркался, но, к сожалению, годы берут свое. Однако, я хочу поблагодарить вас, молодой человек.

         Содал, находясь где-то на краю бездны сознания, ощущая смертельную усталость, апатию и близкое безумие, почему-то, всё еще говорил с мономаном. Сам не понимая, почему.

- За... что?