Мономир

Но вместо этого он опять резко развернулся и зашагал к проходу в Бублик, а там к пульту. С не меньшей решимостью он сел на ближайшую банкетку и уставился на незамысловатые, но от этого не более понятные, чем какие-нибудь иероглифы, символы.

По центру, как и в прошлый раз, когда нечем было дышать, располагалась большая красная надпись. По боками, а также сверху и снизу надписи поменьше и неоново-голубого цвета. На красную надпись следовало только звуковое сообщении о невозможности действия. На мониторе при этом ничего не менялось.

- Ну и фиг с ним, - пробурчал Кирилл, принимаясь перебирать все прочие надписи.

Но чаще всего после пары тройки новых подменю, дальнейшие действия с какой-то строкой блокировались. И вдруг очередная строка в подменю отозвалась в колонкам совсем другим звуком, а рядом появилась строчка с двумя прямоугольниками и несколькими символами на каждом из них, как будто бы это было “да” и “нет”. Надеясь, что первый слева прямоугольник это “да”, Кирилл нажал на виртуальную клавишу.

Глава 4

Кирилл нажал на виртуальную клавишу, и звука, сопровождающего блокировку или отмену действия на этот раз не было. На экране пульта рядом со строкой, которую он только что активировал, появилась полоска, похожая шкалу загрузки, и она довольно быстро наполнялась.

В ожидании чего-то неведомого пульс участился и Кирилл даже пересел на краешек и навис над пультом, надеясь вовремя увидеть изменения.

С легким “дзинь”, выданным динамиками где-то под потолком, обозначающим, по всей видимости, выполнение команды, перед глазами прямо в воздухе появилась надпись, состоящая все из тех же треугольников. Она сменилась другой, затем третьей. Звуковое сопровождение, похожее на клацание, раздалось у самого уха, или точнее даже внутри головы. Вздрогнув, Кирилл отшатнулся от надписи и кубарем свалился с банкетки. И надпись кувыркнулась следом. Кирилл вновь бросился прочь, но и это не помогло. Не помогло даже то, что он закрыл глаза. Надпись осталась на месте.

- Я сошел с ума, - вздохнул Кирилл, обессиленно вытянувшись на полу. - Давно надо было это признать и не прыгать тут по своим галлюцинациям.

Надпись сменилась несколько раз и замерла, пульсируя, чтобы привлечь внимание, а рядом с ней высветились уже знакомые два прямоугольника, означающее согласие и отказ.

- Ну хуже-то наверное уже не будет? - пробормотал Кирилл, сосредоточив внимание на первом прямоугольнике, которые по его представлению означал “да”.

Клавиша активировалась, что подтвердилось звуковым сигналом и еще одна полоса загрузки обозначила начало какого-то, пока неведомого действия. А мгновением позже Кирилл почувствовал, что у него в мозгу что-то засвербило, вместе с этим пришла боль, отдающая фантомным ультразвуком. К счастью сознание померкло почти сразу.

***

Почему же он не закрыл окно, когда лег спать? Холодно так, что кажется, будто он обратился куском льда, или будто его заживо погребли в каком-нибудь саркофаге, обложенном ледяными глыбами.

От подобной мысли его будто током шибануло и он резко сел. В круглом зале с пультом управления ничего не изменилось. Все таким же серо-голубой с черными элементами была его отделка, все так же по центру вздымался черный стеклянный столб. По-прежнему в его центре мерцала бледная белая точка. Что же это отражается? Да что же его ерунда-то всякая интересует? Надо вставать, пока до смерти не замерз. Вот сейчас сотрясает от холода, а еще чуть-чуть, и станет тепло, и спать захочется. Навсегда. Надо завернуться хотя бы в тот кусок отделочного материала из подвала.

Поднявшись сначала на четвереньки, Кирилл добрался до валяющегося немного в стороне лоскута, и уже вместе с ним устроился на банкетке.

- Нет, - пробормотал он, потирая озябшими руками друг о друга, стараясь при этом не смотреть на них, - даже сидеть нельзя. Замерзнешь, Кирюха.

Он поднялся на ноги, и как и прежде принялся обходить помещение Бублика по кругу, чтобы согреться. Помогало не очень. И тогда он уселся на банкетку, чтобы вновь погрузиться в изучение бессмысленных для него символов. И стоило ему мысленно сосредоточиться, перед его глазами тотчас вновь выскочили строчки с неведомым уведомлением. Но на этот раз Кирилл понимал что там написано, хотя смысл все равно оставался туманным, так как значение большинства слов он попросту не понимал. Да и манипуляции с контекстным меню продолжали блокироваться при попыткаx с ними поработать.

От изучения уже понятных, но все равно диковинных символов Кирилла отвлекло урчание в животе. А вместе с голодом подступила жажда. Тяжело вздохнув, он отстранился от панели пульта и угрюмо посмотрел на проход в криозал. Если и есть здесь где-нибудь еда, вода или одежда, то это где-то там. От непонимания, что делать, подкатили слезы.

- Так, Кирюха, ты пока жив. Оторви задницу и пойди, хорошенько там все переверни. Там должно быть все необходимое, чтобы такой очнувшийся мерзляк как я, смог не откинуть копыта от голода и холода.