Монополия на чудеса

Солнце алым пиратским шелком отблескивало сквозь разноцветную листву кленов. Один раз я сорвался, но мне, как всегда, повезло. Я приземлился в гигантскую моховую копну, словно специально приготовленную на этот случай. Перебравшись через ручей по звонкому подвесному мосту, я выбрался к башне.

Тренировки уже закончились, и ребятня поразбежалась – все, кроме одного. Тот прятался за крыльцом и, судя по Димкиному описанию, был тем, кто мне нужен.

Неторопливо и уверенно – так, чтобы не вызывать подозрений, – я двинулся к башне. Меня терзали сомнения: передал ли Димка мою просьбу? Если да, то все зависит от того, захочет ли Темный со мной говорить. Без этого можно сразу возвращаться. В зарослях малины и алычи я могу искать мальчишку годами.

Заросли лопухов зашевелились. Выглянула острая кошачья мордочка. Бесшумно ступая по камням дорожки, кот двинулся в обход стены. Подрагивающий кончик хвоста выдавал его настороженность. Когда до спасительного подвального окошка осталось несколько шагов, из-за крыльца высунулся Темный. За спиной его болтался деревянный меч. Хороший такой, бывалый бокен, весь в оббитинах. Мальчишка присел и, отчаянно завизжав, бросился на кота.

Кот заметался. Прыгнул туда и обратно, сорвался в мою сторону. Я едва успел схватить зверя за загривок.

– Твой? – крикнул я мальчишке.

– Мой! Отпустите его!

– Держи.

Жалобно мявкнув, кот извернулся в воздухе и шлепнулся на четыре лапы. Сбежать он не успел. Мальчишка навалился сверху, прижимая всем телом. Сопение, возмущенные кошачьи вопли, шипение. После недолгой возни Темный поднялся, держа извивающегося зверя на вытянутых руках.

– Раз! Два! Три! Четыре! – звонким голосом считал он. Кот не сопротивлялся, видимо не до конца сообразив, что происходит. – Пять! Шесть! – Яростно взревев, кот ударил всеми четырьмя лапами. – Семь! Восемь! А-а!! – На исцарапанном запястье выступили капельки крови. – Девять!! Десять!!! Пшел!

С утробным воем кот понесся к подвальному окну.

– Силен, парень. – Я с уважением посмотрел на собеседника.

– Это сегодня первый, – сообщил тот.

Глядел он исподлобья, словно волчонок сквозь кусты. Если бы не отросшие вихры и исцарапанные руки, его можно было бы принять за юного пианиста. Бледная до прозрачности кожа, оттопыренные уши, девчоночья шея. А еще – рваные джинсы и черная рубашка.

– Сильно поранился?

«Пианист» покосился на изодранные запястья.

– А, ерунда, заживет. У вас вон тоже… Пойдемте, промою.

Мы прошли под полуразрушенной аркой входа и оказались в сводчатом зале. Красивое место… Под ногами листвяная мозаика, стены оплетены кровавым вьюнком. Капители колонн играют ледяными сколами.

Дальняя стена зала имитировала скалу. Из-под потолка, перепрыгивая с плиты на плиту, лился пенный поток воды, обрушиваясь в выложенный замшелыми валунами бассейн.

Валуны оказались не просто частью пейзажа. Под одним из них нашлась аптечка, Артем порылся в ней и достал флакон с перекисью водорода.

– Давайте руку.

Я протянул расцарапанную ладонь.

– А кошки тебе зачем? – поинтересовался я. – Поспорил с кем-то?

– Не-а. Кошки для дела, – Темный мотнул подбородком в сторону деревянного меча. – Я как этот… Сирио Форел.

Я задумался. Что-то знакомое…

– Ну, «Игра тронов», читали? Сирио – это учитель фехтования, который девчонку натаскивал.

Я наморщил лоб, припоминая эту книжку:

– Арью?

– Ага. Я – тоже. Котов руками… чтобы ловкость была.

– В Истени пригодится, – подсказал я.

Мальчишка пристально на меня посмотрел. От этого взгляда стало не по себе.

– Зачем вы меня отыскали? – спросил Артем. – Хотите стать «Дверью Истени»?

В ушах у меня зазвучала торжественная музыка.

Потому что это была явная победа!

До сих пор я считал, что передо мной заигравшиеся мальчишки, получившие доступ к опасной магии. Тайные организации и у нас были. «Черная рука», например, – сборище пиратов. А Женька Мельников как-то придумал построить гиперболоид. Мы недели две шептались на уроках, обмениваясь записками и чертежами.

Гиперболоид нам понадобился не просто так: мы собирались оборонять волшебную страну Илири от вторжения викингов. Илири придумал я, остальные в нее играли с моего милостивого соизволения.

Я был уверен, что Истень – такая же волшебная страна, плод мальчишечьего воображения. Ну, в крайнем случае – запредельное магическое пространство, родственное тому, что использовали средневековые убийцы. И вот я получил еще одно доказательство своей версии!

– А можно? Я ведь взрослый.

– Можно, – снисходительно ответил тот.

– Тогда я хочу вступить в «Двери Истени».

Артем кивнул, словно не ожидал иного. Лицо его сделалось серьезным:

– Первое испытание вы выполнили. Сюда, – он обвел рукой стены зала, – обычный человек попасть не может. Значит, вы – манар.

Манар?

Когда это, интересно, я успел стать манаром?

И тут я понял когда. Последняя встреча с дзайаной. Легкость, обрушившаяся на меня, веселая беззаботица этих дней… Да, я не мог построить ни одной толковой версии, но зато каким удачливым стал! И Димку сразу нашел, и сюда добрался.