Монополия на успех

– Если коротко, то слушай. В свое время Семен Маркович, доказывая теорию абиогенного происхождения нефти, привлек меня в помощь. Я был молод, учился в аспирантуре тогда, энергии было хоть отбавляй, а надо было ездить на месторождение, брать пробы нефти, везти их в лабораторию и так далее. Короче, мы все делали вместе. Левин полагал, что нефть образуется глубоко под землей и потом выдавливается наверх. До него уже были сторонники этой теории, в том числе Д. И. Менделеев. У них у каждого была своя гипотеза, но все они говорили о небиологическом происхождении. Гипотеза Левина была как бы гибридной для всех теорий и в то же время самостоятельной. Фишкой было то, что Семен Маркович считал, что в недрах Земли существует некий катализатор, который позволяет осуществляться природному синтезу нефти – этой многообразной смеси самых разных углеводородов. И мы искали его следы в нефтях. Как ты уже понял, нашли. Ты имел дело с веществом, выделенным из комплексного соединения, содержащего в том числе никель и ванадий. Следы этих известных нам элементов уже находили в нефти, а этот, который ты определил по спектральному анализу как неизвестный пока еще, не находили. Я его извлек из нефти, которая вдруг заполнила истощенные после добычи месторождения в Казахстане. Успел выделить из комплексного соединения. Дело в том, что, как мне потом удалось установить, оно распадается при температурах и давлении уже после отметки в шесть километров глубины. Но не сразу. Мне повезло. Когда мы начали синтезировать углеводороды, имея очень большое количество этого соединения, то получили потрясающие результаты. Не буду вдаваться в химические подробности, но процесс Фишера – Тропша, это процесс образования углеводородов из углеродсодержащих продуктов и воды, мы взяли каменный уголь, пошел мгновенно и без побочных реакций вовсе. Сейчас пытаются создать технологический процесс на основе методики Фишера – Тропша, уже четвертого поколения у нас в России в том числе, но там остается еще куча проблем, которые делают процесс дорогим и малоконкурентным с нефтедобычей и дальнейшей переработкой нефти. По моим подсчетам, если сравнить с ценой на добываемую нефть как эквивалентом, то продукты, получаемые из угля и воды с помощью этого катализатора, будут стоить один доллар за баррель. Прибавь сюда конечность запасов нефти на глубинах, нам доступных, – лично я верю, что она синтезируется глубоко и выдавливается ближе к поверхности, – и чистоту от вредных примесей получаемых смесей углеводородов, то поймешь ценность этого открытия. Угля и воды на Земле хватит еще надолго, а там научимся извлекать и глубокую нефть. По крайней мере это очень сильно помогает человечеству отодвинуть энергетический кризис.

Артем некоторое время молча смотрел на Виктора и пил пиво. Виктор прервал молчание.

– У меня доступно получилось объяснить? – спросил он Артема.

– Старик, если все, что ты сейчас сказал, истина, как говорят в наших научных кругах, то это бомба.

– Семен Маркович тоже применял это слово, – откинувшись на спинку стула, сказал Виктор.

– Кто-нибудь еще знает про это открытие? – неожиданно спросил Артем.

– Нет! Теперь только ты и я, – ответил Виктор.

– Мы можем с тобой вместе заняться этим проектом. Я синтезирую необходимый изотоп, думаю, кое-что осталось, – он похлопал себя пальцем по лбу, – тем более я знаю, что исходным является дубний-262, это уже пройденный этап. А ты, имея это вещество, синтезируешь необходимый катализатор и выработаешь последовательность химико-технологического процесса. Годится?

– Годится, – Виктор протянул через стол руку Артему.

Они пожали руки и некоторое время молча сидели, глядя в зал, где уже общалась подогретая публика – каждая компания о своем.

– У меня есть некоторые возможности в Научно-исследовательском институте атомных реакторов в Димитровграде, это под Ульяновском, – прервал молчание Артем. – Думаю, что там можно будет решить вопрос, за который я отвечаю. А вообще, я предлагаю в среду встретиться и обсудить план действий. Формат встречи в кафе за пивом и чаем исчерпал свои возможности, хотя и выполнил важную миссию договора о намерениях.

– Согласен, – сказал Виктор. – Предлагаю у меня дома в девятнадцать часов в среду.

– Хорошо. Поеду в Дубну рано утром в четверг. Успею, – ответил Артем.

Уже уходя и прощаясь на улице, Артем вдруг повернулся к Виктору.

– Я думаю, иллюзии молодого ученого Гаврилова остались в прошлом, и он теперь понимает, что, кроме чисто научных амбиций и любви к Родине, есть еще любовь к семье и себе любимому и к хорошей достойной жизни.

– Заметано. В среду обсудим, – на прощание сказал Виктор.