Монсегюр и загадка катаров

В истинности этого утверждения можно усомниться: известно, что религии всегда оставляют свой след в истории. Однако оговоримся: бесследно исчезла лишь «оболочка» катаризма, его организационная структура и ритуалы, бывшие в ходу у совершенных. То, что произошло с вероучением катаров, схоже с эволюцией другой древней религии. Так, завоевание Галлии Цезарем, наложившим запрет на распространение кельтских вероучений, знаменовало собой конец друидизма. Не желая мириться с подобным положением вещей, друиды поначалу скрывались в лесах, избирая труднодоступные места для проведения своих обрядов, но шло время — и последователей друидизма становилось все меньше. В конце концов, кельтские жрецы растворились в общей массе верующих, приняв новую форму духовности: они стали христианами. Подобное изменение произошло и с последователями катаризма. Истребление Безье и холокост Монсегюра положили начало разобщению катаров: их учение подвергалось гонениям и нападкам; культурные связи, существовавшие ранее, были разорваны; рассеянные по свету, укрывшиеся в недосягаемых для инквизиции местах, ученики катаров более не могли поддерживать друг друга и тем самым продлевать жизнь своей религии. Однако все вышесказанное не означает, что подобными мерами был умерщвлен дух катаров. Не будем забывать, что, в отличие от исчезнувших друидических обрядов и ритуалов, кельтское мировоззрение еще долгое время играло заметную роль в средневековом христианстве (особенно четко традиции друидов прослеживаются в укладе ирландской и бретонской церквей). То же можно сказать и о духе катаров: несмотря на учиненный разгром движения, катаризмом была «заражена» большая часть Окситании. Провансальцы довольно легко поддавались «еретическим» настроениям: так, в XVI веке большинство из них встало под знамена Реформации. В связи с этим отметим тот любопытный факт, что протестантское движение, распространившееся в Окситании, охватило лишь те земли Прованса, где долгое время было заметно влияние катаров. Конечно, из этого нельзя делать вывод о том, что протестантизм — это наследие катаризма. Подобное предположение ошибочно, однако невозможно отрицать то, что семена протестантизма упали в этом случае на благодатную почву. Впрочем, судя по некоторым деталям, можно говорить если не о кровном родстве этих течений, то об их общем источнике, затерянном в глубине веков: знаменитый гугенотский крест похож на окситанский, а в его символике нашли отражение некоторые катарские традиции.