Monster (СИ)

Резко шагнув к Бонни, Кай заставил девушку испуганно отпрянуть назад. В её зелёных глазах вспыхнул страх. Ведьма затравленно наблюдала за тем, как Паркер медленно присаживается на корточки рядом с ней, делая так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Уголки губ еретика дёрнулись вверх.

– Назови моё имя, Бон-Бон.

Во взгляде Беннет отразилось недоумение. Она была готова услышать всё что угодно, но только не это. Впрочем, в ответ на его просьбу, девушка не издала и звука. Поджав губы, Бонни из-за всех сил старалась выдержать этот льдистый взгляд голубых глаз. Слишком чистый, для такого чудовища как Паркер.

Кай недовольно хмыкнул. Никто не говорил, что будет легко.

– Назови моё имя, Бонни, – вновь повторил он, только на этот раз более раздражённо. Нервы были натянуты как струна.

Ведьма крепко стиснула зубы. Пусть этот ублюдок хоть убьёт её, но она не станет делать то, что он ей приказывает.

Парень усмехнулся, прикусывая нижнюю губу, и неодобрительно качая головой. Ничего, он заставит девчонку подчиниться, ведь даже самых непокорных можно сломать, стоит лишь слегка сильнее надавить, а это Кай умел делать так хорошо, как никто другой.

Взгляд Паркера скользнул по лицу девушки, опускаясь вниз на её шею, по которой всё ещё струилась тёплая, свежая, и манящая его кровь. Непроизвольно вылезшие клыки неприятно царапнули нижнюю губу. Парню так сильно хотелось вновь погрузить их в тонкую кожу ведьмы, и выпить её всю до дна, но недавно открывшаяся для еретика истина, не позволяла ему этого сделать. По крайне мере до тех пор, пока он не разберётся, что с этой чёртовой истиной ему теперь делать.

Бонни же напряглась. Ещё одного укуса ей определённо уже не пережить. Грудь девушки тяжело вздымалась. Дышать было крайне сложно, а из горла то и дело раздавались тихие хрипы. Но даже под страхом смерти, она больше не позволит себе сдаться. Кай не получит того, чего желает. Не в этот раз. Не от неё.

– Знаешь, – наконец, оторвав взгляд от крови, парень вновь вернул его к глазам Беннет, – мне вдруг стало очень скучно, – лениво оповести он, поднимаясь на ноги, и отступая на пару шагов назад. – Как думаешь, твой дружок поможет мне развлечься?

В глазах Бонни вспыхнул страх.

– Нет! Если ты только…

Но Кай рассмеялся девушке прямо в лицо. Они оба понимали, что угрозы ведьмы были пусты и бессмысленны. Она ничего не сможет сделать, а он, в свою очередь, будет делать то, что пожелает.

– Я же говорил тебе, Бонстер, Энзо будет жить только до тех пор, пока ты будешь послушной девочкой, но ты явно не подчиняешься моим приказам, – пожав плечами, парень, круто развернувшись на каблуках своих туфель, направился к выходу.

Теперь перед Бонни встал выбор: либо подчиниться и стать униженной, но спасти Энзо жизнь, либо поддаться гордости, и тогда потерять того, кого она любит больше собственной жизни.

– Постой!

Кай послушно остановился, а его губы растянулись в довольной усмешке. Он сделал это, сломал непокорную ведьму. И как он раньше не понял одной простой истины? Хочешь подчинить себе упрямую Беннет, угрожай не ей, а тем, кого она любит.

– Да-да? – осведомился парень, при этом даже не удосужившись повернуться.

– Не трогай его. Не трогай Энзо, – Бонни сглотнула горькие слёзы, чувствуя, как внутри что-то переворачивается. – Я… я сделаю всё, что ты захочешь. Клянусь. Только прошу, не делай ему больно.

Кай медленно обернулся, слегка склоняя голову набок. Он с интересом взглянул на ведьму, по щекам которой сейчас текли слёзы, смешивающиеся с её собственной кровью.

Как вообще можно любить кого-то так сильно, чтобы ради него жертвовать собой?

– Назови моё имя, Бонни.

Девушка тяжело сглотнула, вскидывая на Паркера взгляд заплаканных, полных боли и страданий глаз.

– Кай.

Парень раздражённо поджал губы, медленно прикрывая глаза.

Не то!

Еретик сделал несколько глубоких вдохов. Всё было не так! Её голос… ведьма произнесла это не так, как этого хотел он.

Беннет же замерла. Она не знала, чего следует ожидать от Паркера в следующий момент. Не знала как себя вести и что говорить. Она не умела ему подчиняться.

– Ещё раз, – наконец, сквозь стиснутые зубы прошипел еретик, но при этом всё ещё не размыкая глаз.

Бонни поджала губы, сглатывая очередной поток, уже казалось нескончаемых слёз.

– Кай, – на выдохе прохрипела она.

Презрение. Ненависть. Злость. Отчаяние.

Вот что слышал Малакай в этом севшем девичьем голосе. Вот, что он ощущал каждым дюймом своего тела. Но всё это было не тем. Она не произносила его имя так, как называла имя своего вампира. И Паркер предельно искренне недоумевал почему.

Бонни видела, как губы парня сжимаются в прямую линию, а челюсть напрягается так, что становятся видно желваки. Она знала, что сейчас Кай напряжён, или зол, а может и вовсе в ярости, в любом случае, какие бы эмоции не испытывал еретик, это всегда приводило к одному печальному концу: он выплёскивал всё своё недовольство на невинных, заставляя их страдать, и упиваясь их болью и бесполезными мольбами.