Monster (СИ)

Наступившее утро можно было назвать прекрасным хотя бы потому, что Кай ушёл уже как пару часов назад, тем самым, позволив Бонни вдохнуть полный грудью аромат столь необходимой ей свободы. Ну, практически свободы, учитывая, что еретик ясно дал понять, что ожидает ведьму, если она попробует сбежать. Куда же ушёл сам Паркер, девушка не знала, да и вряд ли вообще хотела знать. Наверняка, там, где он сейчас, проливается слишком много невинной крови, и даже мысли об этом, уже доводили до отчаяния.

Тряхнув головой, отгоняя от себя вспыхнувшие в сознании не самые приятные картинки, Беннет осторожно выскользнула из спальни, направляясь в гостиную. Вчера она так и не успела здесь осмотреться, и планировала, наверстать упущенное сегодня.

Прикусив нижнюю губу, девушка с интересом оглядела стеллаж с книгами, пробегая подушечками пальцев по их корешкам. Большинство из произведений были для детского чтения, но среди всего этого, затерялось и кое-что интересное, а именно, книга, посвящённая Салемским ведьмам и различным ведьмовским Ковенам.

– Хм, – Бонни нахмурилась, осторожно извлекая заинтересовавшую её литературу.

Стоило признать, что найти такое в доме обычной семьи, было несколько странно, особенно учитывая тот факт, что это была не просто книжка, напечатанная исследователем любителем, это было что-то вроде дневника, исписанного уже отчасти выцветшими чернилами. Такое можно было найти только в доме… ведьм?

– Боже мой.

Беннет провела языком по вмиг пересохшим губам. Теперь понятно, почему Кай выбрал это место. Если данный дом действительно принадлежал ведьме, то все стены здесь были наверняка пропитаны её магией, которую Паркер сможет без труда втянуть в себя. Но значило ли это, что он действительно убил хозяев? Думать об этом Бонни совсем не хотелось. Лучше она останется в неведении, чем обрушит на себя причиняющую боль правду.

Вернув книгу обратно на место, девушка огляделась, останавливая свой взгляд на плюшевом мишке, что лежал прямо внутри камина. Шагнув туда, она осторожно извлекла перепачканную сажей игрушку наружу.

– Какой ты милый, – Бонни улыбнулась, вспоминая свою мисс Обнимашки.

Возможно, пока она здесь, мишка сможет послужить ей заменой собственной игрушки. Наверное, это было слишком по-детски, слишком глупо и наивно, но ведьма знала, если она будет не одна, пережить весь этот кошмар станет куда легче, и плевать, что новый друг – это просто безжизненный кусок ткани, набитый синтепоном.

– А это ещё что?

Бонни шагнула вперёд, с интересом рассматривая дощечку пола, что слегка возвышалась над всеми остальными. Тайник? Присев на корточки, девушка постаралась подцепить доску пальцами, и с третьей попытки, её старания увенчались успехом.

– Посмотрим, что тут у нас.

Внутри, на холодной земле, покоился старенький, уже изрядно потрёпанный, и покрывшийся слоем пыли, альбом для фотографий. Во взгляде Беннет зажёгся неподдельный интерес. Вытащив альбом, и положив его себе на колени, девушка открыла первую страницу, на которой ровным подчерком было выведено: “Да благословит Господь эту семью”. Но вот только, почему-то, прямо под этой надписью, кровавыми буквами была сделана короткая приписка: “нет”.

Закусив нижнюю губу, Бонни медленно перевернула страницу. Теперь, её взору открылись несколько пожелтевших от времени фотографий, на которых были изображены двое взрослых, мужчина и женщина, а также семеро окружающих их детей. Три девочки и четверо мальчиков, и все как один, с широкими улыбками на счастливых лицах. Смотря на эти снимки, Беннет не могла не улыбнуться в ответ.

Что может быть лучше, чем большая и счастливая семья?

Бонни продолжила листать страницы, и с каждым новым снимком было видно, как растут дети, как становятся всё более старше их родители, и не менялось лишь одно: широкие, открытые улыбки на счастливых лицах. Но вот только, в один момент, на фото остались лишь мужчина с женщиной, а также, одна из их старших дочерей, и младшие мальчик с девочкой, что словно близнецы, были так сильно меж собой похожи. И эти люди… улыбки перестали освещать их лица.

Ведьма замерла, чувствуя, как к горлу подступил ком, который она была не в силах проглотить. Теперь, лица этих людей, казались девушке слишком знакомыми. Она знала их. Всех, кроме матери. Семья Паркеров.

– Господи…

И ни на одном из снимков, даже с раннего детства, не было старшего сына семейства. Нигде, в памяти этой семьи, не был запечатлён Малакай.

– Любопытные люди, крайне часто создают себе слишком много проблем.

Бонни резко обернулась, встречаясь взглядом с льдисто голубыми глазами Кая, и что-то подсказывало, что парень был зол. Очень зол.

Девушка осторожно поднялась на ноги, при этом, всё ещё сжимая альбом в руках. Её губы дрогнули в нервной усмешке, и Беннет пришлось приложить крайне много усилий, чтоб не отступить назад, когда Паркер шагнул прямо к ней.

– Так это твой дом. Дом твоей семьи.

Кай глухо зарычал, а его ладони непроизвольно сжались в кулаки.

– Никогда больше не называй этих людей моей семьёй, – сквозь крепко стиснутые зубы процедил он. – Ты поняла меня?