Монстр

У меня закралось подозрение, что от одной только мысли о том, чтобы хотя бы сделать вид, будто ему не все равно, у Сэма бежали мурашки по коже, и все же я оценила его заботу, пусть даже неискреннюю.

– Нормально. – Я потерла лоб. – Просто устала. Переволновалась.

– Оставайся у меня. Там есть свободная комната и никаких чокнутых родителей, живущих под моей крышей.

– А у меня два брата, которые убьют меня, если узнают, что я провела ночь с тобой. – Я вздохнула, мысленно признав, что его предложение было очень заманчивым.

Сэм не станет развязывать войну с моим отцом и братьями, лишь бы быть со мной. Я уже давно с этим смирилась. Так что нет никакого смысла принимать его предложение и создавать еще большую напряженность между ним и мужчинами моей семьи.

– Мертвая Эшлинг здорово облегчила бы мне жизнь. Предложение все еще в силе, – заметил Сэм.

– Прелестно, но я откажусь. Я не хожу туда, где мне не рады.

– С каких это пор? – спросил он совершенно серьезно.

– Так было всегда. – Я почувствовала, как краснеют щеки. – Да будет тебе известно: ты единственный человек, который пробуждает во мне безумие.

– Так бывает, когда хорошие девочки связываются с опасными придурками. – Он пинком открыл заднюю дверьо в кабинете. – Не знал, что дома так плохи дела.

Мы вышли на улицу в декабрьский бостонский мороз. Тонкий слой льда покрывал все вокруг: от земли до зданий и оконных стекол. На уличных фонарях, мерцая перед нами, висели красные, белые и золотые рождественские украшения. Сэм властно обхватил ладонью мою шею с затылка и повел меня к своему «Порше», как заключенную.

– Так было не всегда, – внезапно для самой себя призналась я. – Случались взлеты и падения. Было не так уж трудно выступать опорой нашей семьи, пока весь ее костяк не накренился. Но последние несколько недель дела стали совсем плохи. С тех пор, как пресса подхватила историю о дурацкой интрижке отца, все пошло по наклонной. А потом еще это отравление и таинственные письма с угрозами. Фамильные запонки стали вишенкой на этом дерьмовом торте.

Сэм открыл машину и помог мне сесть на пассажирское сиденье.

Дорога к моему дому проходила в тишине.

Во всяком случае, первая половина пути.

Как только мы добрались до элитного квартала Бэк-Бэй, нас нагнал серебристый «Бентли». Сэм бросил взгляд в зеркало заднего вида. «Бентли» набрал скорость, ударил нас в задний бампер и рывком толкнул вперед.

– Черт, – тихо выругался Сэм. – Отстегни ремень, пригни голову и накрой ее руками, Никс.

– Что? – Кровь застыла у меня в жилах. – З-зачем?

– Просто сделай это.

– Но…

Сэм не стал дожидаться, когда я договорю. Резко свернул налево и поехал прямо по ухоженному газону на чьем-то переднем дворе. Срезал перекресток, не останавливаясь на светофорах, и помчался дальше по улице. Заднее стекло пробила первая пуля и, попав в кондиционер, застряла в нем.

– Ублюдок, – процедил Сэм, оставаясь совершенно спокойным.

Он грубо обхватил мой затылок, заставляя нагнуться еще ниже, а потом наклонился ко мне, чтобы спрятать, насколько это вообще было возможно. Машину занесло, и я поняла, что скользкие от снега дороги играли не в нашу пользу.

– На пол, Никс.

– Сэм, – в ужасе завизжала я, – не наклоняйся ко мне! Тебя застрелят.

– Лучше меня, чем тебя.

Еще одна пуля пробила заднее окно. От выстрела стекло разлетелось вдребезги, осыпаясь сплошным полотном. Сэм бросился ко мне, защищая своим телом и при этом умудряясь вести машину.

– Что ты творишь! – простонала я. – Тебя же убьют! Поезжай!

Он вдавил педаль газа в пол. Машина издала звук идущего на взлет самолета. А потом он внезапно сделал резкий разворот и снова набрал скорость. Я скрючилась, опустив голову под сиденье, а потому не могла понять, оторвались мы от неизвестных преследователей или нет.

– Ты как? – спросил Сэм.

– Нормально. – Я рискнула взглянуть на него краем глаза и заметила, что у него из руки идет кровь.

В Сэма попали, когда он толкал меня на пол. Он закрыл меня от пули.

– У тебя идет кровь, – сказала я.

Он простонал, но ничего не сказал.

– Нам больше ничто не угрожает? – спросила я.

Сэм не ответил. Я видела, что он сосредоточенно пытается решить, куда ехать дальше. Полагаю, о том, чтобы поехать домой, не могло быть и речи. Вряд ли он поведет врагов к себе на порог.

– Кто они? – Я сидела, забившись за пассажирским сиденьем и упершись коленями в подбородок. Зубы стучали. Еще никогда в жизни мне не было так страшно. Я никогда не испытывала такого страха, который пробирает до костей и проникает в самую душу.

– Братва. Русские.

– Им принадлежит Бруклайн, – тихо сказала я. Я знала это. Все это знали. Родители не пускали меня в их район из страха, что меня похитят ради выкупа.

– Больше не принадлежит.

– Они пытались убить тебя за то, что ты захватил их территорию?

– Отвоевал честно и справедливо. Если увидят тебя в моей машине, то здорово повеселятся, выкачивая деньги из твоего папаши. Но сначала изнасилуют и будут пытать тебя. Вот почему ты, мать твою, должна не высовываться и дать мне со всем разобраться.