Монстр

Она повернулась, что бы взглянуть Иден в глаза и спросила с беспокойством:

- Что ты собираешься делать? Ты знаешь куда отправишься?

Иден погладила её по бедру, чтобы успокоить подругу.

- Не волнуйся обо мне, со мной все будет в порядке. Будет лучше, если ты не будешь знать, куда я поеду, тогда тебе не придется лгать, когда он спросит тебя об этом.

Она не могла отдать ему козырь в руки, несмотря на то, как бы ни доверяла Дженни. Доминик заставлял делать людей то, что они не хотели, что бы добиться своего. Иден необходимо держать Дженну в неведенье, не только ради её защиты, но и своего нового мира, в котором она собиралась жить. Это все происходило очень быстро. Она дала себе срок в год, и это был маленький срок. Но она не могла вернуться назад.

Рука бессознательно остановилась на её животе. Иден еще ничего не чувствовала. Это был еще плоский животик, в котором зародилась новая жизнь. Там было маленькое существо, под слоями одежды и кожи. Её сердце ушло в пятки при мысли, что она собиралась стать чьей-то матерью. Она вспомнила, как две недели назад проходила обследование. И все было хорошо, но потом, через несколько дней раздался звонок из офиса доктора Карлсона, и ей сказали, что бы она приехала в больницу. Ей сообщили, что срок восемь недель, и Иден была ошарашена этой новостью. Она отправилась домой с витаминами для беременных и леденцами от тошноты.

Все следующие дни она упорно думала, как воспримет Доминик рассказ о предстоящем отцовстве. Иден уже знала его ответ. И это послужило причиной её раннего ухода. Доминик никогда не хотел детей. Он сказал ей это, когда женился на ней, и повторял это в течение четырех лет их брака. Он сказал ей, что как только узнает о её беременности, то тут же избавится от ребенка. Беременность не стояла на повестке дня в его садистских наклонностях. Ведь, как бы он тогда показывал над ней свое величие, зная, что она в положении? Но Иден обманывала себя, у её мужа не было даже и мысли о детях. И такова была реальность. Теперь страх за ребенка стал для неё стимулом, чтобы убежать, ведь она не хотела потерять этот комочек.

- Мы на месте.

Иден посмотрела в пассажирское окно. Они приехали на станцию Лангстон. Она сделала глубокий вздох, пути назад уже не было. Она хотела похоронить прошлое вместе с Домиником, хотя неопределенность будущего пугала еще больше. Иден нужно принять этот вызов, не только ради ребенка, но и ради себя. У неё осталось несколько коротких месяцев. Они долго обнимались с Дженной, и, выпустив её из объятий, она с дрожащей улыбкой на лице произнесла:

- Спасибо тебе за все, Дженни.

- Боже, Иден, будь осторожна, ладно?

Иден только кивнула, и вошла внутрь здания. Она долго стояла и думала, куда ей отправиться. Затем подошла к кассе и оплатила билеты картой Доминика до Нью-Йорка и Нового Орлеана. А третий билет она приобрела за наличные деньги. Она отдала первые два билета, а третий оставила себе. Она села в пассажирский поезд, отправляющийся в Эймсберри, всего в трёх часах от Бостона. Иногда лучше спрятаться на видном месте, где бы он ни подумал искать. Он не стал бы искать её дома.

***

Она смотрела на чудо. Десять совершенств - маленькие розовые пальчики. Десять идеальных, розовых пальчиков. Два чудесных глаза и миленький носик-кнопочка. Лиам Беннетт Мерсер, родился ровно два месяца назад, он был гордостью и радостью своей матери. Она заворковала над ним. Малыш сжал свои пальчики в кулачек, его личико наморщилось, готовясь заплакать, но Иден вовремя взяла его на ручки, что бы покормить. Она очень любила это маленькое чудо. Она прислонила его к своей груди, успев до душераздирающего крика, и наблюдала, как он кушает. Улыбка тронула её губы. Иден никогда не думала, что может любить кого-то настолько сильно, и никогда не понимала, как можно причинить вред такому милому существу. Она полюбила малыша всем сердцем, и казалось, что никто не сможет помешать этой любви.

С того самого первого момента, когда она взяла Лиама на руки, он стал для неё всем. На её глаза навернулись слезы, она вспомнила, как чуть не потеряла его. Те первые две недели были самими ужасными в её жизни. Она была истощена психически и морально, её гормоны работали наперегонки, одна неосторожная ошибка, едва не стоила этого драгоценного маленького подарка. Всё, что ей было нужно - недолгий сон, прикрыв глаза на несколько минут, которые плавно перетекли в час, потом плюс время пока она проснулась. Она помнила, как врачи сказали ей, что малыш перестал дышать. Этот страх поселился в ней. И даже сейчас, когда она кормила ребенка, и он сильно тянул её за сосок, ей показалось, что он перестал дышать. Она опустила голову, и посмотреть на него, проверяя все ли в порядке. Убедившись, что с ним все хорошо, она успокоилась.