Монстр с нежным сердцем (СИ)

Внимательно слушая Гарри, терьерчик деловито сновал перед ним челноком, от стены к стене, и обстоятельно нюхал каждое пятнышко, искренне заинтересовавшись новым своим местом обитания. Его храброе сердечко, дрогнувшее сперва от предательства хозяина, сейчас снова билось в полную силу, преисполнившись здравого оптимизма, которое подарило ему это удивительное здание, полное дружелюбно настроенных детей и собак. Столь же основательно йорк обследовал и личные покои Гарри, Соломона и Зейна. Определив по запаху комнату Гарри, Майкл тут же облюбовал себе мягкий подоконник, который и занял, вопросительно поглядывая на нового хозяина — можно? И тут же понял — можно. Гарри не стал гнать собачку во двор или сажать в клетку…

Гарри привез Майкла в Хогвартс ранней осенью, так что к зиме йорик полностью обжился, став всеобщим любимцем. Глядя на веселого растрепку, старожилы Хогвартса порой диву давались: и как им в голову не пришло поселить в замке маленькую активную собачку?

В декабре настал день, которого Гарри так ждал и одновременно страшился: рождение Альбуса Дамблдора. Прибыв в родильное отделение Мунго вместе с Рамом, Перси и Брайаном, Гарри вскоре обнаружил, что нервничает не меньше законных отца и дедушек — свои ногти он грыз с таким же точно энтузиазмом, как Перси.

Наконец в приемный покой вывалился взмыленный акушер и озарил ожидающих обалделой улыбкой.

— Мальчик!

Ой! Расплакавшись по обыкновению, Рам обессиленно повис на Гарри, а Перси и Брайан с радостными воплями бросились обниматься, славя свои новые долгожданные статусы отца и деда.

Имя новорожденному, что интересно, придумали не сразу, и Гарри стал нечаянным свидетелем столь знаменательного события. Его, как самого ближайшего друга семьи, допустили в палату к роженице вместе с новоиспеченными отцом и дедушками. Кендра, усталая, но безмерно счастливая, встретила их радостной улыбкой. Туго спеленутый младенец лежал тут же, в специальной люльке.

— Он такой светленький! — умиленно сообщила Кендра. — Глазки, как у папочки, а носик, как у меня!

Гарри с любопытством глянул на тонкий и прямой нос Кендры — никакого сравнения с кривым крюком Дамблдора будущего. Хотя, если вспомнить, то нос ему на похоронах брат сломал… Чуть передернувшись, Гарри подошел к люльке — посмотреть на малыша. Ну что сказать, младенец как младенец, красный, сморщенный, на сплюснутой черепушке легкий белый пушок. Носик пуговкой и совсем не кендровский. Хотя матери виднее…

— Как это по-английски, Уайти? — щебетала тем временем счастливая мамочка. Более практичный папочка предложил вариант поблагозвучнее:

— Альбус.

— Хорошо, но следующий ребёнок будет Уайти! — покладисто согласилась и тут же предложила упрямая Кендра.

— Э… Только Альбус? — осторожно вклинился Гарри, подразумевая Альбуса-много-имен-Дамблдора. — Второе-третье имя будете давать?

— Зачем? — удивился Брайан. — Нет в нашей семье такой традиции — давать детям по два-три имени. Меня всю жизнь Брайаном звали, как и отца моего — Вульфа.

— Да, как и я — Персиваль, — вставил Перси. Рам Радж Никум скромненько промолчал, никак не возникая и не давая о себе знать. Гарри покивал, предпочтя согласиться. Вполне возможно, что гордый Альбус сам налепил себе «лишние» имена для придания веса и значимости себя любимого. Тем более, что ни отца, ни деда ко времени становления его директором в живых уже не было.

— Гарри, мы выживем? — с опаской спросила Кендра, следя за лицом друга семьи и замечая все оттенки настроения.

— Если останетесь в Хогвартсе! — поспешно ответил Гарри. Да, эгоистично, но лучше так, чем допустить канонные события. Подумав, он решился приоткрыть толику запретной тайны. — Скажите мне, каким дегенератом надо быть, чтобы жить в маггловском городе, в доме, ничем не защищенном, даже высоким забором, не говоря уж о банальных Фиделиусе или антимаггловских чарах, и какой надо быть матерью, чтобы к ним на задний двор влезли трое мальчишек и изнасиловали маленькую девочку? Причем необратимо и абсолютно непоправимо, так, что отец в бешенстве убил малолетних гадёнышей и загремел в Азкабан, где и умер вскорости, а вдова и дочка ненадолго его пережили…

Сказал и закусил губу — упс, кажется, он наболтал лишнего… А так как он, говоря, смотрел поочередно на Перси и Кендру, то сами понимаете, к кому относилось всё вышесказанное. Маги это, во всяком случае, отлично поняли и без труда связали взгляды со словами.