Монструм

– Голосую за уничтожение осколков души.

Дева тоже подняла руку. Лев последовала за ней. Близнецы и Стефан колебались, но в конце концов подали знак. Фри вцепилась в трибуну трясущимися от страха и злобы ладонями.

Время застыло, я даже чувствовал, как в воздухе замерла пыль. Внутри все перевернулось и полетело в пустоту. Все решилось. Пять знаков против одного.

Паскаль было успокоился, но тут ворота с шумом распахнулись.

– Так, а ну закрывайте этот цирк уродцев, – донеслось оттуда.

В том юноше было около двух метров. Худощавый, но широкоплечий. Он выглядел как идеал опрятности и интеллигентности – все выглажено, ни грязи, ни складок, будто собрался на светский раут. Светлые, слегка золотистые волосы уложены в безукоризненно гладкую прическу. Подбородок выдвинут вперед, глаза быстрые, а угловатое лицо подвижное и хитрое. Проще говоря, высокомерный и самоуверенный педант.

– Ты? – Паскаль исподлобья поглядел на вошедшего. – Простым знакам запрещено быть здесь. Это заседание для Тринадцати, а уж никак не для протектора под созвездием Волка.

– Да вы и без меня нарушаете парочку серьезных законов, друзья, – кисло отозвался блондин, быстро вскочив на помост. – Одним больше – одним меньше. Гулять так гулять!

– Дан, немедленно покинь Зал Тринадцати.

Тот встал за свободную трибуну, на которой тут же вспыхнул незнакомый мне символ, напоминавший клык, и льстиво положил руку на сердце.

– Не мне тыкать законами, о великий и справедливый Смотритель, – вкрадчиво заговорил он, выжимая самую обаятельную улыбку. – Но, как все мы знаем, протектор со знаком Стрельца давно почил, а новый пока не найден. А в таких случаях право говорить от имени отсутствующего Высшего дается самому надежному и квалифицированному протектору со скамьи запасных. А я тут квалифицированнее всех вас вместе взятых. – После чего хвастливо сообщил Паскалю: – Вообще я умный и недооцененный. И выше тебя. И одеваюсь лучше, пенечек.

– Даже если бы ты остался последним протектором из простых знаков, я все равно не дал бы тебе этого права, – прошипел тот.

– Зато я могу предоставить такую привилегию, – донеслось из открытых ворот.

Все протекторы разом вытянулись, увидев новоприбывшую. Каблуки сапог громко стучали о каменные плиты. Я не помнил эту женщину. Совсем. Но она была прекрасна. Форма Армии Света сидела на ней как влитая. Фасон одежды отличался от протекторской: казался утонченнее и богаче. Серебристый плащ лежал на левом плече, а на поясе висел клинок. Вьющиеся локоны имели странный бледно-голубой оттенок. Светлая, почти белая кожа, четко очерченные скулы и решительные серебристые глаза. Они блестели точно металл. Такой цвет принадлежал только одним существам во Вселенной.

Паскаль резко переменился в лице.

– Мемора, тебе также нельзя здесь находиться. – Он старался говорить учтиво, но сквозивший в голосе яд все портил. – Хоть ты и звезда, посланная Люксорусом наблюдать за Землей от лица Верховной Света, но вмешиваться в собрания Тринадцати не имеешь права.

– Тринадцати? – фыркнул Дан. – Ох да, прости, я забыл, что математика для тебя непосильна. Раз уж мы заговорили о правилах, то начнем с того, что решение о казни и любых подобных развлечениях должны выносить все Высшие протекторы. Полным составом. Или хотя бы почти полным. Но вот что-то я не вижу ни Павла, ни Коула, ни Рамоны. Неужели спрятались? – поинтересовался он, заглядывая за пустые трибуны.

– Это правило можно обойти, когда наши жизни под угрозой, – не уступал Паскаль.

– И кто же твоей душонке угрожает? – Дан указал на меня. – Он? Ты смеешься? Дай этому задохлику кинжал, и он сам же об него и убьется, споткнувшись о камень!

У Паскаля дернулось веко.

– Не желаю слушать. Убирайся.

– Он никуда не пойдет, – спокойно, но твердо заявила звезда, поравнявшись со мной. – Хоть я и не могу вмешиваться в решения Тринадцати, но все остальное – в моих полномочиях. Я также имею право назначить простого протектора на место ненайденного высшего, поэтому и выбрала Волка. Он вовремя оповестил меня о происходящем, чего вы, кстати, сделать не удосужились. Мне думалось, что важной задачей протекторов является сохранение жизней собратьев. Вас всего сотня на орды сплитов, не считая приземленных-адъютов, конечно. Что изменилось?

– Покажи нам еще раз. – Скорпион, сощурившись, обернулся к Саре.

Девушка со своего места создала большую круглую проекцию с записью памяти, которая зависла неподалеку от меня. То было ее прошлое, показанное от первого лица. Глаза – зеркало души, а значит, и воспоминаний.

– Я была на вызове, – пояснила Сара своим лишенным интонаций голосом. – И никак не ожидала столкнуться с подобным.