Монстры царства стали

Минуты тянулись словно вечность. Бессмертное тело Рэйны было выносливым, но и оно начинало уставать, а спина – прожигать болью от веса крыльев.

В какой-то момент девушка оказалась рядом с Адрианой, Кассией и Ноа, защищавших тылы друг друга. Поднимались клубы пыли, падающие тела пропарывали землю крыльями, земля сотрясалась от боя Бронта с драконьими воинами. Меч Рэйны и ее магия стабильно косили врагов, исчерпывая все оставшиеся внутренние запасы. Все шло к более-менее нормальному исходу битвы.

А потом раздался крик Кассии.

Время замедлило свой ход.

Рэйна обернулась и увидела, как падает Адриана с воткнутым в ее сердце кинжалом из рябины. Как бежит к ней Кассия, обезумевшая от боли, и как на нее мчится воин с мечом.

Секунда – и Ноа заслоняет ее от удара собой, падая замертво вместе с опаленным противником на землю.

Снова крик, но уже драконий.

Бронт с десятками кровоточащих ран перевоплощается обратно в фейца, на ходу защищая Эль от удара, и обрушивается всем своим весом прямо на убитые тела врагов, поднимая столпы пыли. Он побеждает в этом сражении, и воины-драконы зависают в воздухе, не понимая, что делать дальше.

Бессмертное сердце Рэйны пропускает удар, и она разворачивается, ведомая ощущением, что приближается что-то ужасное.

В ее глазах слезы, но она оглушена происходящим вокруг и дезориентирована. А в нескольких метрах от нее, неподалеку от Балига, тело Хемеги озаряется божественным светом.

Кажется, Рэйна кричит – ее рот раскрывается в беззвучном крике. Сердце стучит так, будто хочет выпрыгнуть из груди.

Хемега смотрит прямо на нее.

«Даже если моя душа распадется на части, они всегда будут на твоей стороне, сестренка», – шепчет богиня, и это Рэйна знает и без лишних без слов.

Нет, нет, нет!

Рэйна бежит к ней изо всех сил, чувствуя, как рушится в ней что-то важное. Будто часть ее сердца отрывают и разбивают вдребезги. Она бежит, а запертые в подсознании воспоминания наводняют ее разум, возвращая ей память.

По щекам Рэйны струятся слезы. Она слышит крик Балига, который тоже уже осознал, какая будет цена разрыва нитей, что связывали Мелас и их миром:

– Нет! Пожалуйста, не надо! Я без тебя не смогу!

Во взгляде Хемеги столько боли и слез. Ее такое родное для Рэйны лицо. Каждая частичка, каждый взмах ресниц – она знает их наизусть.

Нет, нет, неееет! Их крики с Балигом сливаются в единое целое, но Рэйна не слышит своего охрипшего голоса.

Хемега растворяется по частичкам в золотом свечении, будто заживо сгорая. Рэйна видит, как в этом свечении рушатся связи и погибает древо, соединяющее их миры.

Как умирает в тот момент Семидея, унося с собой и жизни других богов.

Балиг достигает Хемеги первой, но его рука ловит лишь воздух. И только ее шепот остается рядом с ними, пролетая над головами:

– Игра окончена. Конец. Белая королева и Черный король победили.

Время вновь возвратило себе привычный бег.

Связь между Меласом и Ксанфероном оборвалась, навсегда закрывая каждому из них проход в тот мир.

Воздух пронзил крик Балига, полный настолько сильной боли, что Рэйна могла поклясться – и ее сердце в этот момент разбилось, лишая девушку той части души, которая всегда жила в Хемеге.

Нет, в Медее.

Так ее звали по-настоящему.

Медея. Родная сестра-близнец Рэйны, которая пожертвовала собой, чтобы разрушить связи между мирами и спасти их всех.

Сестра. Близнец.

Рэйна сорвала голос от крика, рухнув на колени. Из ее горла вырвался хрип, похожий на вой умирающего животного. По ее щекам беззвучно струились слезы.

Воздух развеял последние частицы, оставив лишь Балига, сила которого эпицентром выплеснулась по округе, сотрясая землю и камни. Его ноги подкосились, Рэйна встретилась с ним взглядом. В его глазах она увидела разбитую душу, сломанное сердце и навсегда обрезанную нить, что связывала их.

А потом они стали пустыми, лишенными жизни.

Рэйна знала, что он видел в ее глазах то же самое, но сейчас это уже не имело никакого значения.

Медея погибла.

Ноа на грани смерти, как и Бронт.

Они победили.

Но какой ценой?

Эпилог

– Готова?

Два месяца с того дня пролетели ужасно долго и невероятно быстро одновременно. Но боль, поселившаяся в грудной клетке, никуда не делась. Возможно, нужно было время, которого теперь у них было с лихвой.

– Да.