Монстры в Академии (СИ)

— Во вторую, — подумав, сказала Марина. — Если вообще будут. Надо бы для начала корпус в порядок привести.

— Понял, — кивнул Ксавьер и, не прощаясь, исчез в густом кустарнике.

А Марина вдруг поняла, почему ректор настаивал, что предмет не имеет значения. Потому что с такой бестолковой организацией и полным отсутствием контроля за детьми уже действительно неважно, про что рассказывать на уроке, необходимость в котором вообще вызывает серьезные сомнения.

***

Рабочее место кастелянши выглядело как вход в преисподнюю. По какой-то причудливой задумке архитектора лестница, ведшая вглубь полуподвального помещения, сверху была намного шире, чем внизу, создавая иллюзию перспективы и чувство, будто посетителя засасывает внутрь.

Под сводчатым потолком клубились потоки пара, по стенам плясали алые отблески пламени. Сильно пахло дымом, подвальной сыростью и хозяйственным мылом, а из глубины доносился клокочущий звук: пожалуй, такое бульканье должны были издавать котлы для грешников.

Марина спустилась вниз, ежась от неприятных ощущений. Ясно было, что это всего лишь игра ее воображения, но все же адреналинчик в крови подскочил. И не зря. Стоило ей завернуть за угол, как она предстала перед самим Сатаной.

Сатана был женского пола, имел торчащие клыки и массивную челюсть. Хлопковое платье в мелкую «матрасную» полоску сидело на нем нелепо, и куда гармоничнее смотрелись грубо закатанные рукава, открывающие мускулистые руки. На Сатане был кожаный фартук мясницкого вида, а за спиной у Сатаны чадила и трещала сырыми поленьями печь сложной конструкции, подогревающая огромные котлы.

Наученная опытом общения со своим новым классом, Марина сразу поняла: перед ней представитель магиков. Причем в ее классе таких было аж двое: брат и сестра — Еж и Кассандра. Уточнять расовую принадлежность учащихся она не стала — это было примерно так же неловко, как если б она в родном мире начала допытываться, кто тут армянин или таджик: вызывает подозрения в отсутствии у учителя толерантности. И теперь оставалось только гадать, как называется эта раса. Может, орки?

— Чего надо? — грубо спросила женщина-монстр и прилепила чугунный утюг к чьим-то мокрым панталонам. Раздалось шипение, и к потолку устремилась новая удушливая порция пара. А женщина тем временем смерила Марину презрительным взглядом, особенно задержавшись на одежде, чем еще раз подтвердила несоответствие внешнего вида нового учителя местным требованиям.

— Простите, это Вы — кастелянша? — уточнила девушка. Других претендентов на эту должность не наблюдалось, а обстановка вокруг больше ассоциировалась со словом «прачка».

— Ну, я, — прищурилась на нее женщина, с таким садистски-медленным движением перемещая утюг по ткани, что мокрая вещь не только запарИла, но и как будто принялась дымиться. — Что опять испачкали?

— Нет-нет! — торопливо открестилась Марина. — Ничего. Я очень аккуратный человек.

Взгляд женщины-орка немного смягчился. По крайней мере, разошлись суровые складки между бровей. Но о приятном выражении лица и речи не могло идти.

— Так чего надо? — снова спросила она, бухая утюг на чугунную платформу печи, от которой нестерпимо веяло жаром.

«И как она работает в таких адских условиях?» — полюбопытствовал внутренний голос.

— Я — новый учитель, — пояснила Марина, стараясь держаться подальше и от печи, и от кастелянши. — Мне сказали, у Вас можно получить постельное белье.

— Хм, — кастелянша снова нахмурилась, а потом неожиданно двинулась на девушку. Марина со сдавленным писком шарахнулась назад. Но женщина всего лишь подошла к стеллажам, рядами располагавшимся справа. Взяв оттуда большую стопку чего-то молочно-белого, она бухнула ее перед Мариной. Стопка покосилась, как Пизанская башня, но не упала.

— А это — для учителя, — сказала женщина, пришлепывая «башню» комплектом чего-то шелкового, бордового цвета.

Марина сразу представила, как застилает этим свой диванчик… и как посреди ночи скатывается на пол по скользкому шелку.

— Ой, а можно мне обычные простыни — как у учащихся? — тут же попросила она, готовясь получить очередной мрачный взгляд от кастелянши. Но та, напротив, отреагировала положительно и сменила комплект без всяких пререканий.

— И еще один вопрос хотелось бы решить, — смущенно добавила Марина, не торопясь взваливать на себя гору тряпок. — У Вас не найдется запасной формы для учителя? У меня совсем нет одежды.

Кастелянша снова надулась, как жаба. Видно, жаба ее и душила. Марина поежилась. Вообще-то по роду деятельности она привыкла общаться с совершенно разными людьми. Но кастелянша вызывала у нее подспудный страх, и Марина продолжала общение только по необходимости и только потому, что раз уж начала, то надо идти до конца.

«Но второй раз мы сюда сунемся только под страхом смертной казни», — безапелляционно заявил внутренний голос.

Женщина-орк еще раз оглядела ее, примериваясь, прокряхтела что-то неразборчиво, но пошла вдоль стеллажей, выискивая «заказ». Вернулась она со стопкой коричневых тряпок, увенчанной профессорской шапочкой.