Мор мечей

Смотрит на Облака плыла к берегу, сильно загребая. На мелководье она встала. Даже в вечернем свете стало понятно, что она женщина, хотя и очень худая, плоскогрудая, с крепкими руками и твердым плоским животом. Татуировки спиралью покрывали руки, над коленями синели татуированные браслеты, а лоно окружала полоса рун.

Баска увидела, что Ирина на нее смотрит, и рассмеялась. Ирина покраснела, хотя стояла в ледяной воде по горло. Пришедшая из-за Стены продолжала смеяться, и Ирина, вспомнив детские игры, зачерпнула ладонью воды и плеснула в нее. Через мгновение все четверо уже поливали друг друга ледяной водой и визжали, как девчонки.

Холодная вода почему-то не бодрила. Лебедь поделилась с Ириной мылом, и Ирина вымылась под присмотром баски. Особенно тщательно она мыла лицо, шею и волосы. Шаманка подошла, обняла ее за талию и притянула к себе, так что Ирина застыла. Но Смотрит на Облака всего лишь понюхала ее.

– Хорошо, – решила она и отпустила покрасневшую Ирину.

Небо оставалось ясным. Женщины и баска обтерлись собственными рубашками, промокнули ими же волосы и надели их снова. Синтия свою постирала.

– Honi soit qui mal у pense, – заявила она, натягивая мокрую и прозрачную рубашку.

– Она хочет ла Мота, – перевела Лебедь.

Синтия только пожала плечами.

– А мне больше нравится Ланторн, – засмеялась Лебедь. – Но не похоже, чтобы ему нравилась я или вообще кто-то, кроме его лука. И я не стану ходить в мокром, чтобы проверить, на что он готов полюбоваться.

– Может, я просто хотела одеться в чистое?

Ирина боялась показаться перед мужчинами полуодетой, и от женских разговоров ей становилось дурно, но в лагере на них никто даже не посмотрел. Большинство мужчин уже выкупались сами и теперь сидели на бревнах, расчесывая друг другу волосы роговыми гребнями.

– Мы не привыкли купаться каждый день, – сказал Анеас. Он сидел на камне, тоже в одной рубашке. – Но здесь безопасно, и мы выставили стражу. Сегодня охотиться не придется, нам повезло. Садись, я помогу тебе причесаться.

Ирина присела на обомшелое бревно и выяснила, что оно очень приятное на ощупь. Она улыбнулась и попробовала немного пококетничать – она видела, как это делают служанки.

– Да, у меня волосы совсем перепутались, – сказала она с улыбкой, которую сама считала дерзкой.

– Да, – согласился Анеас, отвернулся и заговорил с Минганом на другом языке, как будто ее тут и вовсе не было.

К ней подсел ирк по имени Льюин. Волосы он уже заплел в косицы и теперь высек огонь, раскурил трубку и затянулся.

– Сдается мне, нам надо поторопиться, – заявил он.

Анеас сидел за ней. Принцесса смутилась. Когда Льюин говорил, ей казалось, что обращаются прямо к ней. Но все же ответил Анеас Мурьен.

– Понимаю, – сказал он, явно не соглашаясь. Гребнем он безжалостно драл ей волосы.

– Так они скоро дойдут до наших поселений и южных сэссагских деревень. Тикондага больше не выставляет патрули, которые могли бы их остановить. – Ирк протянул трубку – Анеасу, не ей, – и Анеас тоже затянулся.

– Без вас у меня не хватит солдат, чтобы сразиться с врагом.

Льюин забрал трубку назад.

– Сейчас сражаться и не придется, мой друг. Шесть рхуков или около того?

– Я не могу это так оставить. Он идет в Страну Тыкв. – Анеас опустил руку с гребнем. – Я думаю, что он направляется на остров Шипа.

– Тессен так же говорит.

– Я просто соглашаюсь со Смотрит на Облака. Она лучше всех знает Орли.

– Только баска знает, что делает баска. Так говорят хуранцы. – Льюин снова затянулся. – Я могу оказаться в Н’Гаре через пять дней. Первые два раза, когда Орли отправлял своих людей – или нелюдей – на запад, я позволял тебе уговорить меня остаться. Но теперь в лесах на севере затерялись четыре или пять сотен его темных созданий. – Он выдул ровное кольцо дыма. – Или даже больше. Мне неоткуда знать, сколько у него приспешников.

– У тебя есть кожаный шнурок? – Анеас тронул Ирину за плечо.

Она ненавидела, когда ее трогают. Мигом забыв про кокетство, она разозлилась.

Льюин очень острым ножом отрезал полоску от своих штанов.

Анеас сунул ее в рот, а потом подвязал волосы Ирины этим мокрым от слюны шнурком. Ирину затрясло.

Льюин прекрасно понял, в чем дело, и засмеялся.

– Высыхая, кожа сжимается. Иначе шнурок бы выпал из волос, даже из таких пышных, как у тебя. Признаться, я не ожидал, что встречу багрянородную у Холодного озера.

Он над ней смеялся. Она отвернулась, чтобы не смотреть на него. Чужак, да еще и древний. На архаике он говорил безупречно. Он должен был ее понимать. Как и все они.

– Возможно, вашему народу вообще свойственно высокомерие, – выпалила она, не подумав.

– Нет, Ирина. – Он встал. – Я помню, как кланяться и как вести себя при дворе. Есть разные виды невежества. Сегодня ты показала себя хорошо. Зачем все портить?

– Не обращай внимания. – Анеас махнул рукой. – Сможешь ли попросить Гэвина отправить ко мне…

Он осекся. Он не знал, может ли ей доверять. От этого стала больно.

– Забудь, – выплюнула она и встала тоже. – Я просто кухарка. Мне нет дела до ваших советов.

Она высоко подняла голову и сделала шаг.

Заухала сова.

Потом другая.