Мор мечей

– Да, – ответил Кронмир, подумав. Бессмысленно было скрывать правду. Ложь следует беречь для особых случаев.

Его признание всех несколько испугало. Пару минут гости возбужденно переговаривались по-этрусски и на низкой архаике – видимо, полагая, что он ее не знает. Кронмир уставился в пространство, стараясь не поглядывать на герцогиню слишком откровенно.

Он подумал, что стареет.

Он понял, что здесь уже сражались с Дикими и успели победить их. Ирки и восточные кланы пришли с гор, с могучего Селлазийского хребта, тянувшегося от Арле до древних границ Дакии. Наступали они волнами, и разбить их удалось совсем недавно. Он услышал, что герцогская чета сталкивалась с ними лично. Что патриарх Рума по-прежнему отказывается верить в существование Диких и не присылает подкреплений, как и герцог Митлийский.

Из этой беседы он понял, что вениканцы верят в Диких. Но не представляют расстановки сил и понятия не имеют об Эше. А еще боятся.

– Победы над несколькими ирками недостаточно, – буркнул герцог, когда подали чудесные ньокки из рикотты с трюфелями. – Ты же знаешь, что король Галле мертв?

– Я слышал разговоры об этом, – осторожно ответил Кронмир.

– Ну, молодой человек, трупа я не видел, но все же полагаю, что он мертв. Его армия уничтожена. И армия западного Арле тоже. Восточный Арле уже сдается. Три северные провинции Этруссии отправили туда войска. Митла, Генуа и Волуна, – говоря, он загибал пальцы.

Стало тише.

– Никто не вернулся. Я полагаю… вернее, Жизель полагает, что здесь, на равнинах к северу от лагуны, мы столкнулись только с предвестником той орды, которая сейчас сражается с Арле. Или с побежденными. Я буду говорить прямо. Наши разведчики доносят, что один человек… только один… пережил резню. К северу от Арле теперь лежит бездна, в которой пропадает живое и мертвое и которая не отдает ничего.

Тишина сделалась абсолютной. Слово «ничего», произнесенное почти шепотом, услышали во всей комнате.

– Ничего? – переспросил Кронмир с профессиональным интересом.

– После битвы не было никаких новостей, – сказала донна Тереза. – Курьеры не возвращаются.

– Да, – согласился один Лоренцо. – Тьма расползается. Из северного Арле давно нет вестей. Вернулся один человек из митлийского ополчения, который не видел боя, но все равно сошел с ума.

– И из Галле тоже ничего, – добавил другой Лоренцо.

– Вы ведь посылали надежных людей?

– Я отправил туда своего сына, – сказал герцог. – Он не вернулся.

Долго молчали. Герцог посмотрел на Кронмира. Глаза у него оказались зеленые, неожиданно яркие для такого старика.

– Это похоже на конец света. Я стар и видел многое. Прочие рыдали и боялись, что очередной кризис или война погубят наше государство, но я пережил все это, и Веника пережила. Но теперь не так. Ничто живое не в состоянии уничтожить целую армию, оставив только одного человека. Ничто не убивает… все. Мой сын был очень осторожным мужчиной и великолепным воином, и все же он не вернулся.

– И пятьдесят копий, которые он увел с собой, тоже, – добавил Лоренцо.

– У вас есть мысли на этот счет?

Тереза посмотрела на герцогиню, та – на герцога, который нетерпеливо взмахнул рукой.

– Не станем устраивать пиры во время чумы. Я верю, что мы столкнулись с ифрикуанским Некромантом или с кем-то из его приспешников. За выжившим приглядывает магистр Петрарка из Вероны.

– Вы вряд ли разбираетесь в хитросплетениях нашей политики, – пояснила герцогиня Кронмиру. – Но этот человек вернулся не домой. Он пошел в Верону, как будто его тянуло к магистру Петрарке. Верона – наш ближайший союзник. С патриархом Рума она не в дружбе.

Кронмир понимал, что они чего-то не договаривают.

– Вероятность участия Некроманта упомянута в моих инструкциях, – осторожно сказал он. – Но только вероятность. Да, ваша милость, имел место некий… контакт на самом высоком уровне… мой господин и силы Дар-эс-Салама…

Герцог перевел взгляд жутких глаз на молодую жену, которая внимательно изучала свой бокал.

– Мы полагаем, что предатель среди нас. – Лицо ее исказилось ненаигранным страданием.

Кронмир подумал о барках, о самом этом визите и относительном отсутствии церемоний. Одного из самых могущественных людей в мире сопровождало всего трое слуг.

– Вы нам поможете? – спросила герцогиня.

Кронмир понимал, что его дело – тянуть время и не давать согласия от своего имени или имени начальника, который, насколько ему было известно, планировал осеннюю кампанию против дракона Эша. Но Кронмир любил игру, и игра манила его к себе. Ее воплощала не столько очаровательная герцогиня, сколько бездна, пожиравшая людей и сведения. Прекрасная задача. И угроза.

– Посмотрим, ваша милость, что можно сделать. За этим меня и послал герцог Фракейский.

– Ты его Иоанн Креститель, только военный? – мрачно пошутил старый герцог. – Не забывай, что с ним случилось в конце концов.

Кронмир подумал, что этот старик с мертвым лицом ему по нраву. Он понимал в искусстве управления людьми.

– Если я стану вопиять к нему в пустыне, он придет.

Лица присутствующих просветлели. Кронмир подумал, что, кажется, сказал правду.