Мор. Прямо в сердце

– Я взял полотенце из шкафчика, – говорит почти смущенно. Если бы ситуация не была такой неприятной, я бы даже умилилась, но сейчас лишь удивляюсь, что он думает о таких мелочах, когда ему настолько плохо.

– Надень, – протягиваю вещи, стараясь сохранять самообладание, а это с каждой минутой становится все труднее. – Я схожу за таблетками, а потом попробуем промыть рану на голове. Хорошо?

Саша коротко кивает, болезненно морщась, и закрывает дверь. Топаю на кухню, кусая губы. Злость пробивается сквозь слезы, которые приходится резко стирать, чтобы разглядеть в куче коробочек нужную. Он ведь уйти собирался. Интересно куда? Не в больницу точно, раз отказался от скорой. Ненормальный. Что если бы я его не остановила? Страх врывается холодным дыханием… Нужно держать себя в руках, но это так тяжело. Не привыкла я решать подобные проблемы, но это часть взросления. Не именно разбитые головы, а концентрация в трудных ситуациях. Нужно учиться справляться со стрессом и напряженными моментами. Быть готовым принимать решения и действовать. Я вот еще этого не умею, но жизнь заставляет разбираться прямо в процессе.

Возвращаюсь в ванную и вручаю Саше обезболивающее, которое он тут же проглатывает и запивает водой. Ставлю табурет возле раковины и кладу сложенное полотенце на ее край. Не салонная мойка для волос, но сойдет. Мор садится на стул лицом к раковине и опускает щеку на полотенце.

– Удобно? – спрашиваю, настраивая воду.

– Безумно, – отвечает саркастично.

– Как самочувствие? – задаю следующий вопрос, не обращая внимания на его не очень дружелюбное поведение. Это же Мор, он всегда ведет себя подобным образом. Ну почти всегда… Осторожно провожу по белокурым волосам, сейчас больше похожим на выгоревшую пыльную солому.

– Со мной все в порядке, Мореева. Давай ты перестанешь играть в милую заботливую медсестру и просто уже сделаешь все, что надо?

Привет, ледяной тролль Мор, не очень рада встрече. И почему ему обязательно нужно быть таким переменчивым? Вот он обычный парень, нормальный и отзывчивый, а вот надменный и злобный тролль.

Больше не произнося ни слова, аккуратно промываю волосы и рану. Слава Богу она не глубокая, только немного повреждены верхние ткани. Уже и не кровоточит почти. Ему повезло. Замечаю маленький белый шрам у линии роста волос ниже затылка. Касаюсь его большим пальцем, и еле уловимое тепло проносится вверх по руке.

Помню, как на перемене ткнула Морева кончиком деревянной линейки, после того как он дернул меня за край юбки, едва не содрав ее. Это было в классе пятом или шестом, наверное. А когда увидела кровь у него на шее, расплакалась так сильно, что маме пришлось забирать меня со школы. Это был один из немногих разов, когда я просила прощения. И мне действительно было жаль, ведь я не хотела ранить его. Мы были такими глупыми, но, по крайней мере, раскаивались в содеянном и признавали ошибки… Мы учились понимать, что можно делать, а что нельзя. Иногда на вот таких вот болезненных примерах, но это навсегда отложилось в подсознании. Сейчас я не смогла бы умышленно никого ударить или причинить боль любым другим способом. Это просто какое-то варварство. Не понимаю, как кто-то может бить и калечить другого человека.

– Мореева, ты чего там? Мне тут уже в ухо натекло.

Качнув головой, возвращаюсь в настоящее и поспешно выключаю воду.

– Прости, – аккуратно промакиваю полотенцем его волосы и шею.

– Твой диагноз? – Саша поднимает голову и поворачивается ко мне. Багровые синяки на подбородке и вокруг губы сразу цепляют взгляд.

Его образ расплывается перед глазами. Понимаю, что плачу, только когда Мор начинает стирать слезы пальцами, внезапно оказавшись на ногах рядом мной.

– Настя, ну что такое? Неужели все так плохо? – спрашивает с волнением в голосе. И не понятно за кого он переживает больше: за себя или за меня?

– Нет, – качаю головой, стараясь успокоиться, но ничего не выходит. – Там все…все… Рана небольшая и не глубокая. Скорее просто ушиб, – не хочу снова плакать при нем, но это никак не контролируется.

Все тело дрожит, а грудь сдавливают рыдания. Видимо до сознания дошло все, что случилось. Его избили, причем, судя по всему, не один человек и с откровенной жестокостью. Чем он мог заслужить подобное? Понимаю, что Мор не ангелок, но и… Что за бред я несу? Я ведь его не знаю. Не понимаю. Он словно мечется из угла в угол, не давая себя поймать. Но я так сильно волнуюсь за него, что это причиняет почти физическую боль. Такое ощущение, что я чувствую все тоже, что и он.

Дергаюсь назад. Саша слишком близко, и эта близость только лишь все усложняет. Упираюсь ногами в край ванны и чуть было не лечу назад, но Мор успевает схватить меня и прижать к груди.

– Осторожней. Не хватало тебе еще разбить голову, – говорит Саша, еле заметно касаясь ладонью моих волос у затылка.

– Прости, – бормочу я, сама не понимая за что извиняюсь. – Прости, – сжимаю его футболку в кулаках, не в силах поднять взгляд.