Мораль и Догма Древнего и Принятого Шотландского Устава Вольного Каменщичества. Том 1

В нас есть много такого, о чем мы сами не имеем определенного представления. Пробудить это спящее сознание и тем самым направить его вверх, к Свету, – вот величайшая и важнейшая задача каждой человеческой души, будь орудием труда этого человека лопата, перо или язык. Мы не представляем себе, насколько огромна и непостижима наша собственная внутренняя жизнь. Здоровье и болезнь, радость и горе, успех и поражение, жизнь и смерть, любовь и утрата любимого – знакомые и часто срывающиеся с наших уст слова, но откуда нам знать, какие потаенные струны наших душ они затрагивают?

Мы не способны осознать истинное значение ни единого из известных нам понятий до тех самых пор, пока не утратим то, что оно обозначает. Бесчисленные органы, мышцы и фибры нашего организма неизменно и постоянно выполняют свое предназначение внутри нас, в то время как мы совершенно не представляем себе значение каждого и каждой из них. Но стоит одному из наших органов выйти из строя или нам – не дай Бог – потерять его, как тут же мы понимаем, для чего он служил, насколько он был важен для наших покоя и счастья и насколько это невосполнимая утрата теперь. Нам не дано осознать все значение таких слов, как «собственность», «покой» и «здоровье», весь глубокий смысл с детства привычных понятий «родители», «дети», «любимые», «друзья», пока люди, которых мы привыкли так называть, не покидают нас, возможно, навсегда; пока на месте такого простого, такого материального, такого привычного человека не появляется темная и пугающая тень, которая есть ничто; и мы протягиваем к ней руки, которые никогда и ничего не нащупают, мы пытаемся проникнуть сквозь пугающую тьму отчаяния своим взором, но и этому не суждено быть. Но и в этой тьме мы не теряем тех, кого привыкли видеть рядом с собой и любить. Они становятся для нас еще реальнее, еще дороже. И все то хорошее, что мы творим, тоже не тускнеет и не теряется вдали, а совсем наоборот – становится еще ярче и реальнее, при этом навсегда оставаясь в бесконечной и вечной Реальности; так и настоящие любовь и дружба навечно запечатываются во всем своем блеске холодной каменной печатью смерти.

Смутное осознание присутствия великой тайны и величественной неизвестности преследует нас во всех простейших жизненных событиях. Величие и страх Господень преследуют нас во всех мелочах привычнейшего нашего земного быта. Грубый крестьянин откуда-нибудь из Апеннин, уснувший у подножия величественной колонны древнеримского храма, казалось бы, не видит и не слышит стада, которое он привык выгонять на луга в своих горах, – он лишь видит во сне его образ. Но даже сквозь полусмеженные веки он не может не услышать – пусть и в отдалении – могущественные хоралы и не узреть – пусть и смутно – сияющие золоченые арки Вышнего мира.

Так и душа, как бы ни была она погружена в заботы земной жизни, никогда не забывает о том, кто она такая, где ее место и что находится выше и вокруг нее. Арена ее действий в материальном мире может быть сколь угодно мала; пути, которыми она следует, – сколь угодно знакомыми и проторенными; материи, которыми она занимается, – сколь угодно избитыми и затасканными от постоянного использования. Так и бывает чаще всего, ибо именно в таких условиях нам и приходится чаще всего жить. Так мы и проживаем нашу маленькую жизнь; но Небеса остаются над нами, а Природа продолжает окружать нас и пребывать от нас в непосредственной близости; Вечность – впереди и позади нас; Солнце и звезды хранят молчание у нас над головами, но слышат и видят нас. Вечность – вокруг нас. Нас окружают бесконечно огромные пространства и безгранично могущественные силы. Пугающий свод тайны распростерся над нами, и сквозь него не способен проникнуть ни единый звук. Вечность вращается среди мириадов и мириадов звезд небесного свода на их недосягаемой для человеческого разума высоте, и ни разу ни единого слова не донеслось до нас из этих далеких и безмолвных пространств. Там, наверху, пребывает неизрекаемое Величие; и повсюду вокруг нас Оно распространяется в бесконечность; а внизу, под Ним, протекает ничтожная борьба за ничтожную жизнь, этот ничтожный бытовой конфликт, это подножие величественного понятия Времени.

Но именно от этого подножия во всепоглощающую Вечность возносятся все слова, все звуки музыки, отражающиеся от небосклона, волнение и поступь толпы, радостные клики и вопли смертельного ужаса; также и среди треволнений и шума видимой жизни из самых душевных глубин материального человека ввысь возносится молящий зов, вопиющий к помощи стон, невысказанная и не могущая быть высказанной мольба об Откровении, в своих стенаниях и практически бессловесных страданиях молящая о падении пугающего свода тайны, дабы заговорили звезды, молчаливо плывущие над пучиной человеческого бренного бытия, дабы обрели голос царящие над ним ужасные и пленительные высоты, дабы приблизились таинственные и скрытные небеса, дабы все они вместе сообщили нам то, что известно им одним о том, что мы любили и что утратили, кто мы есть и для чего, куда мы идем.