Мораль и разум. Как природа создавала наше универсальное чувство добра и зла

Если, как обычно полагают экономисты, проектировщики — это те, кто стремится к увеличению денежных средств (Homo есоnomicus), тогда в обеих играх они должны делать наименьшее из возможных предложений. Эта логика должна быть прозрачна для любого обдумывающего ситуацию реципиента: реципиенты не имеют никакого выбора в игре «Диктатор», но в игре «Ультиматум» они могут принять или отклонить любое предлагаемое количество денег. Однако, когда с изменяющимися исходными суммами играют взрослые различного социально-экономического статуса в таких индустриальных обществах, как Соединенные Штаты, Великобритания и Япония, результаты обеих игр указывают на некоторые весьма существенные различия. В игре «Диктатор» предложение самой незначительной суммы не имеет никакой цены, потому что реципиент должен взять то, что предлагается. Многие проектировщики следуют за этой логикой и не предлагают ничего. Другие, поддаваясь, очевидно, иррациональному правилу, предлагают половину исходной суммы.

В игре «Ультиматум», напротив, реципиент может отклонить предложение — возможно, это способ отомстить или форма выражения злости — оставить обоих игроков без денег. Но почему реципиент так поступает? Рациональные «увеличители» денежных средств должны предложить маленькую сумму, назвав 1 $ из 10 $. Реципиенты должны принять предложение, так как кое-что лучше, чем ничего. Но здесь проектировщики предлагают до 5 $, и реципиенты отклоняют предложения менее 2 $. Поэтому кажется, что в обеих играх участники поступают нелогично. Никто не призывал их играть справедливо и делить пирог пополам в игре «Диктатор». Никто не учил их быть глупыми и отклонять 2 $ в игре «Ультиматум». Учитывая, что игроки не являются пациентами с поврежденным мозгом и дефицитом в принятии решения, почему они настолько иррациональны? Что произошло с нашим рациональным, корыстным, жадным до денег игроком? Что произошло с Homo economicus?

Стандартное объяснение этих результатов состоит в том, что, хотя мы, возможно, развивались как Homo economicus, мы также рождены с глубоким чувством справедливости, касающимся благосостояния других, даже когда наши действия лишают нас личной выгоды. Как выразились специалисты в области математической биологии Мартин Новак и Карл Зигмунд, «выдумка о рациональных Homo economicus, неуклонно оптимизирующих материальную полезность, уступает место представлению об «ограниченно рациональных» лицах, которые принимают решение движимые инстинктами и эмоциями. Это представление определяет особенности человека, склонного к взаимодействию, — Homo reciprocans»[86].

В игре «Ультиматум» проектировщикам свободно дают деньги без необходимости оплачивать какие-либо издержки. Реципиентов, которые отклоняют предложения, можно считать глупыми, поскольку они отказываются от некоторых наличных денег, но их отказы говорят о многом. В глазах получателя и в его «умственном аккумуляторе», который заряжает эмоции, некоторые предложения кажутся откровенно несправедливыми. В конце концов, экспериментатор просто вручил проектировщику некоторые наличные деньги. Справедливой считается сумма, приближающаяся к половине начального капитала. По крайней мере, об этом свидетельствуют результаты изучения одной игры, в которую играют молодые люди в индустриальных странах.

Совместные действия часто повторяются, иногда с тем же составом людей, иногда с новым составом в каждом раунде. Скажем, вы только что играли один раунд «Диктатора» с игроком А, который не предложил вам ничего, и один раунд с игроком В, который предложил вам 5 $ из 10 $ стартового капитала. Теперь ваша очередь играть один раунд «Диктатора» с А и один с В. Вы будете делать одинаковые предложения игрокам А и В или разные? Если вы похожи на большинство людей, которые играют повторно и знают, что соперники предлагали в предыдущих раундах, то вы ничего не дадите игроку А и выделите приблизительно 5 $ игроку В. Люди придерживаются таких стратегий в повторных играх потому, что, сотрудничая с кем-либо, они помнят о его репутации. Математические модели этой проблемы показывают, что справедливость развивается как устойчивое решение игры «Ультиматум», если проектировщики имеют доступ к информации о прошлом поведении получателя[87]. Когда эта информация учитывается в деятельности группы, репутация укрепляет сотрудничество и обеспечивает защиту от отступлений[88].