Моральное сознание и коммуникативное действие

является неким «противоинститутом», способным противостоять власти, оказывается утопической. На самом деле дискурс на место одних императивов предлагает другие, полагая, что «все разумные люди» CMoiyr прийти в отношении их к консенсусу. Но каковы критерии разумности, не сводятся ли они снова к европоцентристскому пониманию разума? А если это так, то как новая Европа собирается строить свои отношения с другими? На 17-м немецком философском конгрессе в 1996 г. в Лейпциге Гадамер, выслушав доклад Хабермаса, который демократично продвинул границу Европы до Великой Китайской стены и считал условием признания Другого, если Другой «дорастет» до Европы, не без иронии заметил, что нельзя не признать, что в Китае нет кризиса семьи и поэтому, может быть, сама Европа в чем-то должна дорасти до Другого.