Моральные домогательства. Скрытое насилие в повседневности

Невербальное, скрытое, приглушенное насилие проявляется через недомолвки, намеки и этим вызывает у жертвы беспокойство.

Отказ в непосредственном общении

В извращенных отношениях никогда не используется непосредственное общение, потому что «с вещами не разговаривают».

Когда жертва задает прямой вопрос, извращенные люди уходят от ответа. Поскольку диалог отсутствует, агрессор кажется важным или даже мудрым. В его мире мало словесного общения, только мелкие дестабилизирующие замечания. Ничего не называется своими именами, все говорится намеками. Достаточно просто пожать плечами, вздохнуть. Жертва старается понять: «Что я ему сделала? В чем он меня упрекает?» И так как ничего не объясняется, упрек можно отнести к чему угодно.

Отрицание агрессором упреков или существования конфликта парализует жертву, которая не может защищаться. Агрессия проявляется в том числе и в самом отказе признать то, что происходит, обсудить это и найти вместе решение проблемы. Если бы конфликт был явным, существовала бы возможность дискуссии и можно было бы найти выход. Но в области извращенных отношений нужно прежде всего помешать противнику думать, понимать, начать сопротивляться. Уход от диалога — это ловкий способ усугубить конфликт и вменить все в вину противнику. Жертве отказывают в праве быть услышанной. Ее версия происходящего не интересует агрессора, он просто отказывается выслушать ее.

Отказ от диалога — это способ сказать без слов, что человек вас не интересует или даже просто не существует. Любому другому собеседнику, если вам что-то неясно, можно задавать вопросы. Разговор с извращенным человеком носит уклончивый характер, агрессор не дает никаких объяснений, что ведет к взаимному отчуждению. Такой разговор всегда ведется на пределе понимания.

При отказе в непосредственном словесном общении жертве нередко приходится прибегать к письмам, в которых она просит или требует объяснений ухудшения отношений. Затем, не получив ответа, она пишет еще раз, спрашивая себя, что в ее поведении могло повлечь подобное к ней отношение. Иногда жертва даже извиняется за поступок, который она якобы совершила и который повлек за собой такое отношение агрессора к ней.

Эти оставленные без ответа письма иногда используются агрессором против своего противника. Так, например, после бурной семейной сцены, когда жертва упрекнула своего мужа в неверности и лжи, ее письмо с извинениями оказалось в комиссариате в деле о семейном насилии: «Взгляните, она признает свое грубое поведение!»

На некоторых предприятиях жертвы, которые в целях своей защиты посылают заказные письма, считаются параноиками, зацикленными на судебных процедурах.

Когда ответ все же приходит, он всегда расплывчат и безразличен. Вот письмо одной женщины к своему мужу, наполненное любовью и чувствами: «Скажи, что во мне так отталкивает тебя, за что ты меня так ненавидишь, почему я получаю от тебя только презрение, оскорбления, плевки? Почему ты постоянно упрекаешь меня, говоришь безапелляционно, неоткровенно, не слушаешь меня?…» На это письмо последовал умный, но совершенно бесчувственный ответ: «Объясняю. Таких фактов не существует. Все это спорно. Нет ни доказательств, ни очевидных истин…»

Отказ в общении выражается разными способами. В присутствии жертвы агрессор напряжен, его спина выпрямлена, взгляд бегает: «Мой начальник с самого моего поступления на работу так смотрел на меня, что мне всегда было неловко, я спрашивал себя, что я сделал не так».

Извращенная манера в речевом общении

Можно заметить, что извращенные люди говорят со своими жертвами холодным, равнодушным, однообразным, еле слышным голосом. Это речь, лишенная какой-либо эмоциональной окраски, которая леденит, заставляет беспокоиться, придает даже самым безобидным замечаниям оттенок презрительности или насмешки. Сам тон речи, даже для беспристрастного наблюдателя, несет в себе скрытый смысл, невысказанные упреки, завуалированные угрозы.

Тот, кто уже попадал под влияние извращенного человека, сразу узнает этот холодный тон, который заставляет насторожиться и вызывает страх. Слова не имеют никакого значения, важна только угроза. Дети, являющиеся жертвами морально извращенного родителя, очень хорошо описывают изменение тона голоса, предшествующее агрессии: «Иногда во время обеда, когда он спокойно разговаривал с моими сестрами, его голос становился еле слышным, ломким. И я уже знал, что сейчас он обратится ко мне, чтобы сказать что-то обидное».

Даже во время бурных споров этот тон не повышается, заставляя нервничать жертву и выводя ее из состояния равновесия. Для агрессора же это повод заявить: «Ты просто истеричка, все время кричишь!»