Моральные домогательства. Скрытое насилие в повседневности

Можно было бы сказать, что потенциальные жертвы несут в себе какую-то часть меланхолии, в которой сочетаются, с одной стороны, слабости, связанные, возможно, с детскими травмами, а с другой стороны, очень высокая жизнеспособность. Извращенные люди атакуют не меланхоличность, а жизнеспособность жертвы, которую они чувствуют и пытаются присвоить.

Здесь речь идет о противостоянии двух самовлюбленных личностей. Из-за нехватки самолюбия жертву парализует ярость, которая мешает ей сопротивляться, и эта ярость оборачивается против нее самой.

Жизненная сила жертв

Жертвы не скрывают своей эмоциональности, что не может не вызывать зависти извращенных людей. Жертвы не могут скрыть удовольствия от обладания чем-либо, не могут не афишировать своего счастья. Во многих культурах считается хорошим тоном пренебрежительно относиться к имеющимся моральным или материальным благам.

В противном случае человек вызывает в других зависть.

В нашем обществе, превозносящем равенство, принято считать, что зависть рождает зависть, сознательно или нет (например, если кого-то обокрали, то потому, что он выставлял напоказ свое богатство). Идеальной жертвой морально извращенного человека является тот, кто, не имея достаточной веры в себя, чувствует себя обязанным делать как можно больше, чтобы любой ценой поднять свою самооценку.

Именно эта жизненная сила превращает людей в легкую добычу.

У потенциальной жертвы есть желание отдавать, а у извращенных людей — желание брать: о лучшей встрече нельзя и мечтать. Один не хочет брать на себя никакой ответственности, другой имеет естественную склонность во всем винить себя.

Для того чтобы игра стоила свеч, нужно, чтобы жертва была «на высоте», то есть чтобы она первое время сопротивлялась, а в конце концов уступила.

Открытость жертвы

Жертвы производят впечатление людей наивных и доверчивых. Они не могут представить себе, что партнер может быть разрушителем до мозга костей, они стараются найти всему логическое объяснение и исправить недоразумение: «Если я ему объясню, он поймет и извинится за свое поведение!» Нормальный человек не может заранее представить, что такое недоброжелательство и манипулирование вообще возможно.

Чтобы отмежеваться от своего агрессора, жертвы пытаются открыться ему и оправдаться. Когда такой человек открывается человеку недоверчивому, становится возможным подчинение ему. Жертва как будто вручает агрессору ключ к себе, а это только усиливает демонстрируемое ей презрение. При извращенной атаке жертвы сначала стараются проявить понимание и приспособиться к агрессии, они прощают ему все, потому что любят его или восхищаются им: «Он так ведет себя, потому что он несчастен».

«Я успокою его, я его вылечу». В жертве будто пробуждается материнский инстинкт, она считает, что должна помочь агрессору, поскольку она единственная, кто его понимает. Жертва хочет дать жизнь партнеру, наполняя его своей жизнью, иногда ей даже кажется, что это ее миссия. Она думает, что может все понять, все простить, все оправдать. Находясь в святом убеждении, что, обсудив проблему, можно найти решение, жертва позволяет извращенным людям, которые отказываются от любого диалога, срывать все их планы. Жертва думает, что партнер изменится и поймет, какое страдание ей причиняет, осознает свою вину. Кроме того, жертва надеется, что ее объяснения и доказательства внесут ясность в сложившуюся ситуацию, при этом отказываясь признавать, что терпеть все нападки своего партнера только потому, что он ей близок на интеллектуальном или эмоциональном уровне, неправильно.

Извращенно самовлюбленные люди непреклонны в любых ситуациях, в то время как жертвы, наоборот, стараются приспособиться, понять, чего добивается, сознательно или нет, их преследователь и какова доля их ответственности в сложившейся ситуации. Задача агрессора облегчается, если жертва ему доверяет, то есть если агрессором является отец или мать, супруг, начальник. Присущее жертвам всепрощение и незлопамятность наделяют их властью. Эти качества невыносимы для агрессора, так как означают, что жертва ускользает от него: «Я не хочу больше играть с тобой в эти игры!» Агрессор разочарован. Жертва становится живым упреком, что только распаляет ненависть агрессора.

Возможно, такая подверженность жертв чужому влиянию может приобретаться еще в детстве. Часто спрашивают, почему жертвы не сопротивляются. Мы видим их страдания, отречение от собственной жизни, однако они предпочитают не менять сложившуюся ситуацию, даже боятся расставания со своим агрессором. Мы знаем, что в расставании их спасение, но они не могут на это согласиться, пока не освободятся от душевных травм, полученных в детстве.