Морана

— Вся эта тара под продукты долгого хранения, фляга, рюкзак и еще кое-что, входит в набор для промысловых охотников и геологоразведочных партий. Что хорошо им, то сойдет и для меня.

Ефим понял это по-своему:

— Попутешествовать решила?.. Правильно. А может, давай со мной в Горький? Дом большой, комнату под себя сама выберешь!

— Спасибо, Ефим Акимович, но я уже присмотрела парочку интересных мест.

— Ну, дело твое, конечно. Однако же и про мое приглашение помни…

Послюнявив палец, мужчина перелистнул разворот газетной «скатерти» (тем самым кардинально ее освежив), и начал готовится к совместной трапезе. То бишь выставил тарелки-кружки-ложки, достал из сумки и напластал «кирпич» свежего хлеба, брякнул сахарницей — ну и конечно, не забыл про бутылку водки «Особой», обреченно хрустнувшей сургучной «головкой» в его умелых руках. К слову, в продуктовом ящике обнаружилась литровая банка маринованных огурчиков, отлично дополнивших «пейзаж» на столе, в серединку которого блондиночка как раз поставила чуточку остывшую уху. И хотя рыбу для ее варки она «поймала» в консервной банке с надписью «Сайра дальневосточная в собственном соку», хуже от этого духмянистая похлебка не стала — скорее наоборот. Пока поварешка в девичих руках разливала по фаянсовым мискам источающую пряно-острые ароматы уху, Ефим плеснул себе водки и подхватил прохладное стекло. Дождался, пока бывшая ученица усядется напротив, поднял стопку и с большим чувством произнес:

— За тебя, Александра!!!

Глава 13

В конце марта все центральные газеты СССР порадовали… То есть опечалили своих читателей неплохими изображениями дымящихся развалин Виндзорского замка. В короткой заметке со сдержанной скорбью (более похожей на слабо замаскированное злорадство) сообщалось о результатах очередного массированного авианалета большой эскадры немецких и французских бомбардировщиков на Англию, и указывалось, что символ незыблемости королевской власти удостоился особого внимания французских «Блохов». В результате серии точных прилётов двухсоткилограммовых «фугасок», замок с восьмивековой историей превратился в живописные руины, а Его королевское величество Георг Пятый получил несколько осколочных ран и оставил под одной из куч битого кирпича размозженную ступню. Потом хирурги отрезали еще часть августейшей лодыжки, сделав короля похожим на одного из знаменитых английских пиратов — правда, верные подданные еще не решили, какого именно… И чтобы бедному Георгу лучше выздоравливалось, его близкие не стали волновать покалеченного правителя Британской Империи известиями о том, что в последний мартовский день в Индии начались волнения, местами переходящие в откровенные беспорядки и стрельбу по ОЧЕНЬ немногочисленным британским гарнизонам. Когда же монарх окреп достаточно, чтобы ему можно было сделать доклад о подозрительно хорошо организованных и вооруженных индийских бунтовщиках, Третий рейх начал вторжение в Грецию — явно нацеливаясь на последующий захват острова Крит, необходимого для стратегического контроля Средиземного моря. Вываливший на слабого после нескольких операций и большой кровопотери короля такие «радостные» новости премьер-министр Черчилль едва не добился того, что не вышло у Люфтваффе — однако Георг Пятый все-таки выжил и даже смог коротенько выступить по радио, успокаивая верных подданных.