Мордант превыше всего!

Териза медленно повернулась лицом к молодому человеку. В первый раз после того, как он поразил ее своим неожиданным вторжением, она почувствовала испуг. Он был проблемой, которую следовало решить как можно скорее, и охранники были вовсе не тем решением, которое бы ее устроило. Пытаясь контролировать свой голос, она сказала:

— Все, что вы говорите, не имеет ни малейшего смысла. Так что вы хотите, чтобы я выслушала?

— Леди… — Облегчение и одновременно смущение сделали так, что он стал выглядеть лет на десять моложе. — Прошу простить меня, — сказал он снова. — Я все испортил. По моим речам вы, видимо, решили, что зеркала лишили меня разума. Что, собственно говоря, и должно было произойти. Я до сих пор не могу понять, почему это не произошло. Но прошу вас…

Он попытался подняться на четвереньки. Для этого ему пришлось вытянуться вперед, оказавшись среди осколков стекла. Стараясь скрыть смущение и робость, он пытался говорить убедительно.

— Пожалуйста, не судите о Морданте по мне. Он действительно нуждается в помощи. И это действительно срочно, миледи. Некоторые части реальности уже начали искажаться. Начали умирать люди. Люди, которые не имеют ничего общего с воплотителями или королями, а просто хотят жить своей мирной жизнью. И с каждым днем заговоры все ширятся. Аленд и Кадуол никогда не успокаивались. А сейчас они собирают армии. А король Джойс ничего не делает. Мужество покинуло его. Умные люди ощущают на каждом шагу предательство. Но самая главная опасность исходит не от верховного короля Кадуола или алендского монарха.

В его голосе звучала подлинная страсть.

— Где-то в королевстве — где-то, где мы не можем найти, — затаились воплотители-предатели, предатели-Мастера, и они все чаще и чаще открывают свои зеркала всякого рода ужасам и мраку. Они проводят эксперименты над Мордантом, стараясь отыскать в своих зеркалах нечисть и зло, которое будет самым устойчивым в борьбе против мира, стабильности и жизни, утвержденных королем Джойсом в его вотчине. И эти Мастера, похоже, не боятся хаоса, проникающего в королевство из-за высвобождения злых сил. И их нельзя контролировать.

Прежде, чем закончится зима, королевство начнет распадаться. Затем будет война — война всех со всеми — и все доброе окажется под угрозой.

— Миледи, — сказал он, глядя на нее. — У меня нет власти принудить вас. А если бы я и обладал подобной силой, то было бы дурно воспользоваться ею. Кроме того, вы не тот Воин, которого ожидала увидеть Гильдия. Я был настолько неуклюж всю свою жизнь, что мое появление здесь может быть всего лишь одной из моих многочисленных ошибок. Но я могу оказаться и правым. Вы понимаете зеркала.

Он обвел жестом комнату.

— Вы можете оказаться как раз той, в чьей помощи мы нуждаемся. И если это так, то без вас мы погибнем. Пожалуйста. Вы могли бы отправиться со мной?

Она смотрела на него открыв рот, в ее голове не было ни одной мысли. Гибель. Смерть. Всевидыужасов и зла. Мыпогибнембез вас. Как это без нее? Она никогда не слышала о «Морданте», или «Кадуоле» или «Аленде». Единственные страны, в которых, как она знала, сохранилась монархия, находились за тысячи миль отсюда. И никто никогда не говорил о зеркалах, что они могут быть дверью в иные реальности. Вы можете оказатьсякак раз той, вчьейпомощимынуждаемся. О чем это он?

И как можно осторожнее Териза сказала:

— Это не имеет совершенно никакого смысла. Я поняла, что вы пытаетесь что-то объяснить мне, но боюсь, у вас это не получается. Все то, что вы говорите, не имеет со мной ничего общего… Вы даже не знаете моего имени…. Я не смогу помочь вам.

Но Джерадин покачал головой, словно отмахиваясь от ее протестов:

— Вы ведь не знаете этого наверняка. Вы не знаете…

Внезапно его взгляд изменился, словно новая мысль поразила его, и он нахмурился.

— Вы счастливы здесь?

— Я?.. — неожиданный вопрос заставил Теризу отвести взгляд, словно Джерадин пристыдил ее или сказал нечто неприличное. Без всякого перехода ее страх сменился желанием расплакаться.

Она неотрывно смотрела в ближайшее зеркало, пытаясь успокоиться. Но во всех отражениях был Джерадин, хотя она и не хотела видеть его. С того места, где она стояла, не было точки или угла, при котором она не могла бы видеть его.

— Вы необходимы здесь? — спросил он.

Что за вопрос? Она смотрела в свои глаза своему зеркальному двойнику и терла нос, стараясь сдержать слезы. Вероятно, в жизни преподобного Тетчера ее заменить очень легко. Если она исчезнет, он заметит ее отсутствие сразу же, но беспокойство его будет длиться лишь до тех пор, пока он не подыщет себе нового секретаря. Пройдут дни, а может быть, даже недели, пока отец заметит наконец ее исчезновение. Затем он поднимет невероятный шум и гам, предлагая награды, обвиняя полицию в бездеятельности и выгоняя охранников — но только для того, чтобы скрыть тот факт, что его совершенно не заботит, что с ней действительно сталось. А больше о ней никто и не вспомнит.