Мордовские народные сказки

— Диль-диль, дедынька! Не губи мое гнездышко, не губи мое теплое, чего попросишь, то и дам.

Старик говорит:

— Хочу стать богом!

Сделался старик собакой, а старуха — кошкой. А все, что птица им дала, пропало, словно ничего и не было. Так-то вот!

СОЛДАТ ВАНЯ

Кончил солдат Ваня службу, отпустили его домой. Отец с матерью у него умерли, никого из родных в деревне не осталось, куда идти — сам не знает. «Пойду куда глаза глядят», — решил он. Долго ли, коротко ли, далеко ли, близко ли, дошел он до большого-пребольшого леса и заблудился. Два дня плутал голодный, на третий день к вечеру наткнулся на тропинку. По ней пошел, видит — изба стоит на полянке. Зашел Ваня во двор — никого нет, в избу заходит — тоже никого.

«Где же хозяева? — думает. Печка еще теплая, значит, недавно топили». Заглянул в печку, а там чугуны: в одном — мясные щи, в другом — каша. А есть Ване хочется. Плеснул солдат в чашку щей, отрезал кусок мяса. И каши положил. Поел все это, стало клонить его в сон.

Ну залез Ваня на печку, только дремать начал — вдруг слышит, кто-то идет. Заходят в избу старик и три девушки.

— Давайте, дочки, обедать, — говорит старик.

Сели хозяева за стол. Одна девушка достала из печки чугун со щами и говорит:

— Дедушка, да ведь щи наши кто-то ел! Гляди, и мясо отрезано!..

— Это гость какой-нибудь случайный, — отвечает старик. — Проголодался и поел. Пусть ему на доброе здоровье будет. Давайте и мы поедим, и нам хватит.

Достала девушка чугун каши.

Пообедали хозяева, встали из-за стола, старик и говорит:

— Давайте теперь посмотрим, кто у нас в гостях был. Достань, дочка, из сундука мое волшебное зеркальце.

Девушка подала старику зеркальце, он направил его в сторону леса, посмотрел и говорит:

— В лесу никого нет.

Направил в сторону поля, посмотрел в зеркальце:

— В поле тоже никого нет.

В сторону моря направил зеркальце:

— И в море его нет. Значит, гость должен быть здесь, никуда он не ушел.

И стал старик кликать:

— Выходи, кто бы ты ни был! Выходи, не бойся, ничего с тобой не будет.

Тут Ваня слез с печки.

— Ну вот, говорил я, что он здесь, — сказал старик. — Сказывай, служивый, куда идешь, как в нашем доме очутился?

Ваня рассказал все как есть: ни родителей, ни жены у него нет, а идет он сам не зная куда.

— Так поступай ко мне на службу. Год послужишь у меня, награжу тебя, чем пожелаешь.

— А что мне делать?

— Вот что: я с дочками уйду в тридевятое государство, там дела у меня есть. А ты дом будешь караулить, лошадь кормить-поить. Работа не тяжелая. Но смотри, береги Сивку, если с ней что-нибудь случится, то и с нами в тридевятом государстве беда будет.

— Ладно, — говорит солдат Ваня. — Двадцать пять лет царю служил, один год тебе послужу.

Легли спать. Утром проснулись, позавтракали, старик и говорит девушкам:

— Пора нам, дочки, в путь-дорогу.

Вышли они на крыльцо. Девушки подпрыгнули — и в голубок превратились. Старик перекувыркнулся — в вихрь обратился. Умчались они.

«Э, — думает солдат Ваня, — тут дело не простое. Надо службу хорошо нести, а то как бы чего не вышло».

Пошел Ваня на конюшню, Сивка там худой, заморенный стрит, одна кожа да кости. Стал Ваня его кормить-поить, чистить каждый день. Даже на конюшне спал, чтоб ненароком кто не увел коня.

Поправился конь, гладкий стал. Так и прошел год. Вернулся старик с дочками. Видит, солдат старался, хорошо дело делал и говорит:

— Какую плату, служивый, хочешь? Проси.

— Я, дедушка, не знаю, что просить. Что дашь, то и возьму.

— Ну в таком разе дам я тебе саблю. Как взмахнешь этой саблей в лесу, сразу просека сделается. А как выйдешь против неприятельского войска, то всех перебьешь.

Одна девушка дала Ване в подарок шапку-невидимку, другая — сапоги-скороходы, третья — кошелек-самотряс. Попрощался он с хозяевами и ушел.

Долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, дошел он до чужого царства. Приходит в главный город, а там народ на площади толпится.

— Что такое? — спрашивает Ваня.

— А вот увидишь сам, — ему отвечают.

Привели на площадь молодого, красивого парня. Связали ему сзади руки. Палач положил его голову на плаху и — цох! — отрубил голову. Народ плачет, ругается.

— Доколе, — говорят, — лютовать наша ведьма будет?

— Почему парню голову отрубили? — спрашивает опять Ваня.

Рассказали ему люди: царевна повадилась каждую ночь убегать куда-то, а царь нанимает караульщиков, чтоб царевну никуда не пускали. Кто не укараулит ее, у того голова с плеч долой. А укараулить царевну никто не может, потому что царевна-колдунья усыпляет своих сторожей.

— Эх, — говорит Ваня, — наймусь-ка я к царевне караульщиком! Авось, уцелеет моя голова.

Приходит он к царю. Говорит:

— Согласен служить караульщиком. Но только с уговором: не укараулю твою дочь, ты мне голову отрубишь, а укараулю, то в жены мне отдашь.

Царь согласился.