Море драконов

Её слова произвели на драконов неожиданное действие. Плюмажи на их головах вдруг растаяли, приведя Тома в несказанное изумление. Как по волшебству, разноцветные украшения на мордах тоже исчезли. Остались только острые, как бритва, выступы, внутри которых спрятались разноцветные чешуйки шкуры. Тенч постарался сохранить хладнокровие:

– Старый кот? Не похоже, чтобы он мог сторожить и улитку.

Мистраль лишь улыбнулась:

– По-твоему, я рискнула бы переступить границу подводного царства, не будь он рядом со мной?

Тенч поколебался с минуту, затем повернул голову на длинной шее к подчинённым и с неохотой приказал:

– Взять чемоданы.

– Да поосторожнее, не разбейте ничего!

Мистраль оттолкнулась от дна и, бережно поддерживая господина Ху, вместе с ним поплыла вверх по склону. Оставив позади одного гвардейца, отряд под предводительством Тенча окружил гостей. Двое драконов взяли под конвой обезьяну. Тот продолжал себе двигаться вперёд как ни в чем не бывало. Стая морских коньков плыла следом.

К удивлению Тома, исчезнувшие плюмажи постепенно снова выросли на головах драконов. На этот раз он смог разглядеть их получше. Оказалось, что они состоят из цветных морских червей, живущих в трубках, расположенных по контуру драконьих голов. Декор на мордах тоже был живым: это были разноцветные морские жёлуди. Рисунок колебался, когда они раздвигали створки и высовывали наружу тонкие ножки, покрытые щетинками. А когда раковины закрывались, их кромки превращались в сотни остроконечных выпуклостей, о которые можно было порезаться.

По пути к вершине потухшего вулкана путешественники могли осмотреть его крутой склон. На отвесных утёсах красовались рельефные изображения высотой в несколько этажей. Драконы мыслили поистине монументально. В отдельных местах извергшаяся когда-то лава взбугрилась наплывами, просочилась струями, растеклась округлыми озерцами, да так и застыла. Из глыб затвердевшей породы теперь тоже были вырезаны фигуры именитых ящеров: одни в героических позах, другие в момент задумчивости. Были и разные другие статуи. Должно быть, за тысячелетнюю историю драконам довелось повстречать много удивительных созданий, позже запечатлённых в камне. Но нынче многих из них невозможно было распознать, как ни старайся. У некоторых статуй головы вообще были отломаны, а осколки разбросаны кругом в беспорядке. Том огляделся в недоумении:

– Здесь произошло какое-то сражение?

Мистраль разглядывала валяющиеся булыжники с не меньшим удивлением.

– Не думаю, – медленно произнесла она и указала на коралловые полипы, густо облепившие целые поля скульптур, уходящие вдаль по склону горы. – Такой толстый слой кораллов нарастает очень долго. Сама не понимаю, отчего здесь такое запустение.

– Металлические щётки… – заметил Сидни как бы про себя. – Да, точно, чтобы всё это отскоблить, нужны щётки…

Из-за лапы одного из героических изваяний высунуло голову какое-то ракообразное. Каменистый склон на первый взгляд казался лишённым признаков жизни, но с каждым шагом Том всё больше убеждался, что это не так. Среди камней и в расщелинах кишела бурная деятельность. Он также обратил внимание на маленькие белые точки, кружащие в толще воды.

– Это что, снег? Откуда снег в океане?

Он вытянул руку и подставил ладонь, чтобы поймать, как он думал, снежинку. Мистраль, глубоко поглощённая плачевным состоянием некогда величественных сооружений, с отсутствующим видом обронила:

– Нет, это крошки. От чешуи, от недоеденной рыбы… и всё в таком духе. Выше, у поверхности, охотятся акулы, мелкая рыбёшка плавает… Они едят, а остатки тонут и опускаются вниз, на дно. Вот это они и есть. Ими кормятся мелкие донные жители. У них здесь, кроме этого съедобного снегопада, другого пропитания нет.

– Фу! – Том брезгливо отдёрнул руку и вытер ладонь об одежду.

Сидни стал отряхивать лапкой мордочку.

– Так это что же, мы тут ходим, а на нас сыплются чьи-то объедки? Вот гадость!

Тенч усмехнулся:

– Много вы, двуногие, понимаете. А что, по-вашему, делает возможной жизнь в глубине океана? – И сам в ответ на свой вопрос указал лапой на порхающие крупинки: – Море только с виду кажется необитаемым, но каждый сантиметр его наполнен жизнью в том или ином виде.

Вначале мальчишке стало слегка не по себе от такого открытия. Но у морского «снега» не было никакого запаха, и вскоре Том перестал его замечать. Он проплывал мимо всё новых гигантских барельефов и монументов. В полумраке у него создавалось ощущение, будто он летает во сне, поднимаясь выше и выше вдоль бесконечной стены небоскрёба.

– Долго ещё плыть? – отдуваясь, спросил Сидни.

– Что, мелюзгу лапки подводят? – ухмыльнулся Тенч.

Господин Ху тяжело перевёл дух:

– Мне бы тоже хотелось знать наш маршрут.

Тенч выдержал небольшую паузу и, отвесив лёгкий поклон Стражу, ответил:

– До главного входа ещё около мили.

– Почему нельзя было поставить врата поближе? – захныкал Сидни. – Удобнее было бы добираться.

– Они находятся в месте великой силы, где сходится несколько каналов ци, – прерывисто дыша, объяснил господин Ху.