Море и берег

       - На третий день после моего появления на свет божий, погибает моя мама. Роды прошли отлично, она сразу же поднялась на ноги. Мама страшно увлекалась и любила заниматься лошадьми. Вот ей и захотелось меня познакомить со своим любимцем, трехлетним жеребцом. В конюшне этот жеребец по неизвестной причине взбесился, встал на дыбы и сильно ударил копытом ее в грудь. От этого удара мама умерла тут же у бортика стойла своего любимого жеребца. Отец очень любил маму, он прямо-таки потерял разум от этой, по его мнению, бессмысленной смерти мамы. Он посчитал, что жеребец приревновал меня к маме и из-за этого на нее напал и ударил копытом. Таким образом, отец обвинил меня, в то время еще младенца трех дней от роду и его единственного наследника, в смерти своей жены и моей мамы. С этого времени я, как индивидуальность или личность, перестал существовать для своего отца. Он прилагал все усилия, чтобы навсегда избавиться от меня и моего присутствия в его доме. В этих целях мое дальнейшее воспитание было поручено его        дальним родственникам. Я не успел ощутить прелести и радости детства, родительской любви и ласки, как судьба лишила меня матери и отца. Детство прошло под строгим тюремным надзором дальних родственников отца, которые ни на секунду не спускали с меня глаз, не разрешая и шага сделать за порог дома. Помимо библии, мне не разрешалось читать каких-либо других книг. Я никогда и ничему не учился, вообще не имел учителя. Единственное, что мне удалось сделать за этот период жизни, так научиться писать и читать. Я наизусть выучил библию, даже сейчас я могу на память процитировать любую главу этой вечной книги. Но знание библии не сделало меня набожным человеком, готового до последней капли крови отстаивать какой-либо канон или догму этой христианской веры. Другими словами, детство, проведенное без друзей и товарищей, стало похуже и тяжелее каторги на галерах. Когда я немного подрос и достиг юношеского возраста, мне удалось сдать вступительные экзамены в Академию Искусств, расположенную в столице Восточной Импери       и, в городе Сана. Родственники отца запрещали мне не только чтение каких-либо книг, но и обучение каким-либо другим наукам. Единственное что мне не запрещали тогда делать, так это уходить в приусадебный парк, проводить там свободное время. Именно в парке тайком от своих родственников я начал рисовать пейзажи на бересте берез. Мне захотелось стать профессиональным рисовальщиком. Рисовать пейзажи, портреты людей. Я мечтал воссоздать образ моей любимой матери, которую я никогда не видел. Но отец и его родственники категорически воспротивились этому моему желанию. Они посчитали, что наследнику такого знаменитого и древнего рода, не пристало носиться с мольбертом по окрестностям и рисовать лица деревенских простушек. Меня жестко поставили перед выбором, - стать адвокатом или врачом. Я избрал профессию врача и выучился на хирурга, так как, получив эту специальность, я мог покинуть дом своих родственников и отца. После завершения учебы в медицинской академии, я совершенно случайно оказался судовым врачом на биреме "Весенняя Ласточка", где мне, как хирургу, делать было совершенно нечего, оставалось только бокалами глушить ром.

       - Как же тебя зовут? - Поинтересовался я у доктора.

       Тот вздрогнул всем телом и, оторвав свой взгляд от вод валенсийского залива, сказал:

       - Герцог Якоб Форенкульт, мое полное имя и дворянский титул. Я из древнего рода тех герцогов Форенкультов, которые были пожизненными придворными казначеями и хранителями государственной печати Верховного Правителя Восточной Империи. В силу своего характера я не мог, да отец и не хотел, чтобы я пошел по его пути или стал бы его преемником на посту придворного казначея и хранителя печати. Отец, как вы поняли, не очень-то любил меня и, когда я окончил Имперскую академию Медицины, лишил меня права быть его наследником, передав это право своему третьему ребенку, только что родившемуся мальчугану от второй супруги. Решение отца в один момент превратило меня в изгоя и нищего без единого гроша в кармане. Именно поэтому я ушел в океан, где надеялся осуществить свою мечту, став настоящим морским волком и человеком, но вместо настоящего судна попал на полупиратскую бирему. Вот сейчас я стою перед вами, капитан Скар, - завершая свое печальное повествование, произнес герцог Якоб Форенкульт, - и, честное слово, не знаю, что же мне делать дальше по своей жизни. Пойти ли с тобой, капитан, но куда ты поведешь нас? Или, забрав котомку с пожитками, отправиться, куда глаза глядят?! Если в первом случае, я все же остаюсь среди людей, то во втором, мне грозит участь полного изгоя, - одиночество.

       - Помимо врача и художника, кем бы ты хотел быть, Якоб? - Спросил я Форенкульта.