Море и плен (СИ)

Узнавши об этой истории капитан Жук, вызван к себе кочегара, потребовал от «его объяснения. Он упрекнул его в нетактичности к девушке и пригрозил строгим взысканием, но поскольку произошло все это в мое дежурство, то дать дальнейший ход делу он был бессилен. Это мог сделать только командир корабля Орлов.

Вызов и разнос кочегара капитаном Жуком, обозлило матросов и они начали итерировать исходящие от него распоряжения. Мне же старались доказать, что Павел ничего безрассудного не сделал по отношению „любовницы” Жука и. что жалеют они только об одном, что кочегар не умел по настоящему отшить незванную гостью от инспектирования боевого экипажа русского корабля.

Матросы в своей массе были уверены, что комсомолка появилась среди них не спроста и прислана не как инспекторша корабля, а как сексот по проверке настроения всего экипажа.

— Ее цель, — говорили мои сослуживцы, — не помогать молодым морякам вступать в Ленинский Комсомол, а искать среди черноморцев недовольных на социалистическую службу и заглядывать каждому в душу, персвер-нуть эту душу, а после отдать ее на расправу чекистам.

— Жалко одного, — сказал Павел, — я упустил из виду один момент и не показал ей инвентаря кочегаров, если бы инспекторша проверила, то наверняка, и без комсомольского билета, был бы причислен к стахановскому движению но сохранению социалистической собственности.

Одессит своих настроений к власти не скрывал и часто откровенничал со своими товарищами.

Почему матросов так страшно влекло к юбке, я не буду останавливаться. Наверное и сами читающие могут себе ответить, если найдутся, которые хоть немного знают морскую обособленность в военноморском флоте Советского Союза.

В противоположность же всему этому, механизмы корабля с неистощимой энергией работали, как часы и их тяжеловесные агригаты обливались то н дело дождевой пеленой масленных брызг смазки.

На их могущественных, но в то же время прозрачных частях стали и меди, блестел звездным сиянием трюмный свет электричества, а под огромным давлением шатунов, как бы опережая друг-друга, подымались и опускались тяжелые головы мотылей, вращавших величавый, но послушный морякам коленчатый вал механизмов.⁸)