Море играет со смертью

Да и потом, что бы он сказал Полине? Столько дней ничего не происходило – и теперь не произойдет. С тех пор как уехал клоун, она занималась только своим делом. Ясин должен был все заметить, она в безопасности.

Но сколько бы Борис ни убеждал себя в этом, он знал, что успокоиться сможет, только когда вернется в отель и снова будет достаточно близко, чтобы помочь Полине в любой момент.

Издалека отель просматривался только благодаря фонарям – золотая россыпь в укутанной лесами низине. Там было тихо и спокойно, оставшиеся люди мирно спали, нигде не пылали пожары, никто не звал на помощь. Как и следовало ожидать, Борис зря беспокоился, однако в этом не было ничего страшного, никто все равно не узнал бы про его переживания.

Он оставил машину за забором: искать охранника, который открыл бы ему ворота, не хотелось. Борис только сейчас понял, как сильно устал. Оставалось лишь подойти к администраторам, уточнить, все ли в порядке с Полиной, а потом наконец отправиться к себе и отоспаться.

Или он думал, что осталось лишь это. Уверенность продержалась ровно до того момента, как он увидел на парковке чемодан.

Чемодан был самый обычный, небольшой, не подозрительный. Борис подошел поближе, чтобы разглядеть закрепленную на ручке наклейку – такие клеят в аэропортах. Она осталась еще с перелета из России в Турцию, причем давнего. Вот и как это понимать?

– Эй, есть здесь кто? – позвал Борис. Голос прозвучал недостаточно громко, однако кричать сейчас почему-то не получалось.

Он огляделся по сторонам, но не увидел никого похожего на туриста, ожидающего позднее такси. И дежурных возле ворот не было. Что тут вообще творится? Еще и именно сегодня, как нарочно…

За ответами он собирался идти к администрации отеля, наплевав на поздний час, когда откуда-то из недр цветущих аллей донесся грохот. Кто-то другой не понял бы, что это за звук, а вот спасатель разобрался сразу: обвал. На руинах первого корпуса что-то произошло, не иначе, и уж точно не само по себе – погода стояла безветренная.

Ситуация все больше выходила из-под контроля, Борису только и оставалось, что направиться туда. Он двигался медленно, осторожно, а потому находился еще на середине аллеи, когда заработала рация, которую он носил на поясе.

Борис ведь и теперь ее не отключал, когда работы почти закончились и многие туристы покинули отель. Напротив, сейчас необходимость в подстраховке возросла: в отеле остались самые отчаянные постояльцы, те, которые стремительно теряли надежду. Они много дней жили в непрекращающемся стрессе, они дошли до такого состояния, когда, проигнорировав здравый смысл, могли сунуться лично искать кого-то среди руин.

Похоже, они и вызвали обвал. Борис ожидал, что сейчас из рации донесутся бессвязные и перепуганные вопли о помощи, а услышал знакомый и почти спокойный голос.

– Меня кто-нибудь слышит? Этот сигнал проходит?

Сквозь помехи вполне четко прорывался голос того самого клоуна, который ошивался рядом с Полиной – и которого здесь быть не могло. Майоров давно уже уехал, еще вчера, это Борис знал наверняка. А даже если бы не уехал, что актеру делать на руинах? У него среди погибших никого не было.

– Говорит Борис Доронин. Ты что там забыл, придурок? Прием.

– Прием свой себе оставь, давай сюда! Меня завалило… Черт, я вообще до сих пор не верю, что вообще дышу!

– Там подстраховка от дурака есть, она тебя и спасла, ты для нее целевая аудитория. Еще раз: что ты там делаешь?

– Слушай внимательно: на нас с Полиной напали, меня завалило здесь, а Полина… Я не знаю, что с ней, но двигай уже сюда!

Борису казалось, что все это сон. Или какая-то безумная психоделическая галлюцинация, потому что в этой ситуации не сходилось решительно все. Но теперь, когда речь зашла о Полине, он больше не мог медлить. Он ведь и так волновался за нее, а тут – такое! Ему нужно было понять, чем помочь, но не клоуну, а ей. Майоров должен был стать лишь ступенью на пути к этому.

Добравшись до руин, Борис без труда определил, в какой яме завалило клоуна. Поблизости никого не оказалось, но вот рядом строительная пыль сохранила сбивчивую картину следов. Похоже, здесь только что была группа людей, и большая, много мужчин, одна женщина… Галлюцинация, не иначе.

Кто-то другой на месте Бориса просто кинулся бы раскапывать Майорова как получится, лишь бы побыстрее помочь – и этим навредил бы еще больше. Но спасатель знал, что делать. Он сразу оценил завал, решил, что клоуну повезло, и поспешил в ближайший шатер – за инструментами и аптечкой. То, что не представляло особой ценности, на складе не запирали.

Если бы в это дело не была вовлечена Полина, он бы и вовсе посмеялся над ситуацией. Но теперь Борису стало неспокойно, он чувствовал: все плохо. Хуже, чем можно представить, поэтому и молчал Орхан Саглам, поэтому ненавидел весь мир… Но пока помочь Полине было нельзя, и приходилось осторожно, понемногу сдвигать в сторону завалы.