Читаем Море крылатое полностью

Море крылатое

То ли взрослых мы в детстве не слушались,Иль тропинка досталась не та:Все торопится горюшко в душу влезтьИ, как тень, прилипает к стопам.А вершины, что взяты как дважды два,И порывы – изнанка страстей,Не к чему уж повторно обхаживать,Ветры в них холоднее и злей.Приютить свое горе, как родинкуНа плече, как наколку высот,Да и жить по судьбе – по погоде мне,И не ведать: куда занесло.

Не обернусь

Не обернусь, не вскрикну, не сорвуИз памяти, как бусинку, слезу,В миг перед тем, как слягу под траву,Что ценно мне – я помню наизусть.Где падали хрустальные дожди,И битый тот хрусталь впитал асфальт,Где прах родных – сокровище – лежит,И ложь о них не распевает альт!У песни злой[2] – четыре языка,И каждому наречию – Виват!Пусть будет поздно к прозе привыкать,Что в том, свершилось что, никто не виноват!

Перелистни!

Вычеркни себя, перелистни,Как страницу, вырви из души!Жизнь ведь не забанить, точно стрим,А судьбу, как вещь, не перешить.Как нам всем не пелось, не спалось,Там, где раздавались ярлыки?Истина – обглоданная кость,Кубиком бросалась не с руки.Подмигнет Жар-Птицы ли перо,Шапка ль упадет из рукава?Слово, превращенное в нейрон,Разобьется зеркалом в слова.А пергамент выцветших страницСтерпит все, вместит, и Бог-то с ним…Как зарок, смыкания ресниц:Вычеркни себя, перелистни!

Снегири

Так что ж луна? Во тьме кромешнойМне руку хоть посеребри!В Раю, в Аду иль где-то междуМои танцуют снегири?Сорвется летом ли, зимой лиМой голос до смерти земной?Но, как патрон в чужой обойме,Он распрощается со мной.Что мысль? Всего лишь посвист пули,Чуть слышный ветер у виска…Как незаметно мы уснули,Пытаясь истину искать!Как вдруг нечаянно проснулись!И в нежном свисте снегирейДеревья не сломались – гнулись,Не прекословили, верней.

Лампада

Горит в ночи моя лампада,Горит, да не коптит,Иного света мне не надоНа сумрачном пути.В пещерах темных, ночью длиннойМолитвенная песнь.И пахнет масло в сердце глины,И слышится: Аз есмь…И нет ни боли, ни распада,Лишь Благодать да тишь.Горит в ночи моя лампада,И ты, душа, горишь!

Путь

Когда на белом пустыреПустыни, созданной из снега,Моя не тень бежит ночлега,И спотыкается. БыстрейС плеча слетают месяца,И стаей птичьей мчатся годы,А сердце, ожидая коды,Как уголек спешит мерцать.Какой я музыкой палим?Какой звездою окольцован?Кому звучит моя канцона?В ней весь мой путь, и Бог-то с ним!