Море любви

Даже сейчас, когда я от старости и слабости не в состоянии пройти в танце и нескольких шагов, все, что происходило в тот вечер, отпечаталось в моей памяти как цветок между страницами книги.

Я пила и танцевала, еще пила и танцевала, пока от сухого, непривычного для меня, золотистого шампанского и многочисленных комплиментов галантных кавалеров, молодых и пожилых, у меня не закружилась голова. Вечер в честь окончания моего образования был великолепен. А его виновница имела успех – головокружительный успех.

Зал для танцев, украшенный разноцветными тканями: переливающимся шелком, серебристым атласом, полосатым муслином, воздушным газом – напоминал экзотический роскошный арабский шатер, который был переполнен гостями, приехавшими со всего Корнуолла, из Девона, Сомерсета и Дорсета, и даже из далеких Бристоля, Оксфорда и Лондона, потому что у папы было очень много друзей и знакомых.

Лорды и леди водили компанию с богатыми выскочками нуворишами, к категории которых принадлежали люди типа папы и дяди Драко; потому что в руках им подобных находились сила и богатство, за которые так сильно держались джентри и которые ускользали от аристократов, как только простые люди начинали заявлять на них свои права.

Я наблюдала, как Анжелика кружилась в объятиях графа и подумала, что ее отец, дядя Драко, цыганский ублюдок, начал с нуля, с того, что убирал навоз на конюшне, и, тем не менее, прорвался наверх, в Общество. Так и мой отец, сын простого морского капитана, выбился в высший свет. Но все-таки это не была честная или легкая победа. Джентри не раздумывают в выборе средств, чтобы выстоять за счет простых людей. Те же, в свою очередь, упрямо и настойчиво отказывались катиться вниз. В результате, в дни своей молодости ни папа, ни дядя Драко не стеснялись провозить контрабандой бренди или французские духи, скрывая свой груз от акцизных чиновников или круто сбивать цены своих конкурентов, чтобы получить контракт, даже если это грозило им вначале убытками. Сейчас же, они могли купить и продать многих присутствующих сегодня вечером в нашем доме.

Да, мир действительно меняется. Аристократическая система приходит в упадок и гибнет, в то время как появляется новое поколение, желающее занять свободное место, такие люди, как папа и дядя Драко, и сыновья, которые пойдут по их стопам, Джеррит и Николас, Гай и Френсис, и другие подобные им, которым принадлежит будущее. Молодые люди, воспитанные на примере новых отношений в обществе и преобразований, которые не боятся потянуться и схватить мир обеими руками, подчинив его своей воле.

У них, этих молодых людей, должны быть сильные, решительные и твердые руки, такие как у Джеррита, когда он держал меня и мы вальсировали по кругу бального зала.

В отличие от предыдущих партнеров, говорил он мало. С его губ не сорвалось ни одной приятной фразы. Юноша не попытался даже флиртовать со мной, как делали все другие. Но, несмотря на это, Джеррит со своей манерой вести себя, взволновал меня больше других, пытавшихся это сделать.

Хотя он держал партнершу на расстоянии не ближе принятого, можно было слышать, как бьется его сердце. Я чувствовала резкий приятный аромат лавровишневой воды,[6] исходивший от гладкой смуглой кожи молодого человека и его дыхание, теплое как поцелуй на моем лице. Танцевал он превосходно, с такой грацией и плавностью движений, что с уверенностью можно было сказать: Джеррит никогда не оступится или наступит на ногу своей партнерши. И если бы не какое-то необъяснимое напряжение, будто бы с ним необходимо быть начеку каждую минуту, я испытывала бы настоящее наслаждение, растворившись в его руках, когда он кружил меня в танце.

Но я танцевала плохо, неуклюже как школьница, не отрывая глаз от его булавки из черного жемчуга на галстуке. Язык заплетался, лицо и руки горели от унижения за свою неловкость. Я знала, что могу танцевать гораздо лучше. Мистер Ратледж, еще мамин учитель танцев, хорошо обучал меня. Я ни капельки не сомневалась, что Джеррит нашел свою невесту неуклюжей и скучной. И хотя он меня нисколько не интересовал, тщеславие юной леди было задето от мысли, что и другие мужчины сочтут ее неловкой и скучной. Разозлившись на Джеррита за то, что он подорвал мою уверенность в себе, я сбилась с танца и споткнулась, чуть не упав. Немедленно руки Джеррита плотнее сомкнулись вокруг моей талии, и мне пришлось уткнуться щекой в его кружевное жабо. В ушах раздавался стук сердца юноши, сильные ритмичные удары, которые отличались от быстрых, как у птички, ударов моего собственного.

Он держал так свою партнершу несколько секунд, но мне показалось, что прошла целая вечность, как будто время перестало существовать для нас. Я видела все будто во сне. Для меня существовал только Джеррит.

– Ну что, установила равновесие, Лаура? – хрипло спросил он.

– Д-да! – ответила я, чувствуя его дыхание на своей макушке. – Было глупо с моей стороны так споткнуться.