Море — мой брат. Одинокий странник

Сегодня бродяга вынужден прятаться, для пряток у него меньше мест, его ищут легавые, вызываем все посты, вызываем все экипажи, бродяги обнаружены в окрестностях Птицы-в-Руке – Жан Вальжан взвешивается со своим мешком канделябров, орет вьюноше, «Вот твой су, твой су!» Бетховен был бродяга, который становился на колени и слушал свет, глухой бродяга, который не мог слышать, как жалуются другие бродяги. – Эйнштейн был бродяга в драном свитере под горло, сделанном из барашка, Бернард Бэрук, разочарованный бродяга, сидящий на скамейке в парке с ловящей голос пластмасской в ухе, дожидаясь Джона Хенри, дожидаясь кого-то очень безумного, дожидаясь персидского эпоса. —

Сергей Есенин был великий бродяга, он извлек прок из Русской Революции, чтобы мотаться повсюду, пия картофельный сок в отсталых деревнях России (самое знаменитое его стихотворение называется «Исповедь хулигана»), который сказал в тот момент, когда шли на штурм Царя, «Мне сегодня хочется очень из окошка луну обоссать». В этом безэговый бродяга, который породит когда-нибудь дитя – Ли Бо был бродяга могучий. – Эго есть величайший бродяга – Привет Бродяге Эго! Чьим памятником станет когда-нибудь кофейная банка из золотой жести.

Иисус был странный бродяга, ходивший по воде. —

Будда тоже был бродяга, который не обращал внимания на другого бродягу. —

Вождь Дождь-В-Лицо, еще причудливей. —

У. К. Филдз – его красный нос объяснял значение тройственного мира – Великая Колесница, Малая Колесница, Алмазная Колесница.

Бродяга рождается из гордости, не имея ничего общего с обществом, а лишь только с самим собой и другими бродягами да, может, еще и собакой. – Сезонники у железнодорожных насыпей по ночам варят огромные жестяные банки кофе. – Гордо бродяга брел по городку мимо задних дверей, где на подоконниках остывали пирожки, бродяга был умственно прокаженный, ему не требовалось просить поесть, крепкие западные костлявые мамаши знали его позвякивающую бороду и драную тогу, приходи да бери! Но гордость гордостью, все равно какое-то раздражение есть, потому что иногда она звала приходи да бери, являлись орды бродяг, по десять-двадцать за раз, и, в общем, трудно бывало стольких накормить, иногда бродяги о других не думали, но не всегда, но когда бывали, за гордость свою уже больше не держались, они становились бомжами – мигрировали на Бауэри в Нью-Йорке, на Сколли-сквер в Бостоне, на Прэтт-стрит в Балтиморе, на Мэдисон-стрит в Чикаго, на 12-ю улицу в Канзас-Сити, на Лэтимер-стрит в Денвере, на Южную Главную в Лос-Анджелесе, на Третью улицу в центре Сан-Франциско, на Сволочную дорогу в Сиэтл (все это «запущенные территории»). —

Бауэри – пристанище для бродяг, прибывших в крупный город оттягиваться по-крупному, раздобыв себе тележки и собирая картон. – Множество бомжей с Бауэри скандинавы, у многих кровь не сворачивается, потому что столько пьют. – Когда наступает зима, бомжи пьют напиток под названием «дым», он состоит из древесного спирта и капли йода, и струпа лимона, его они выпивают залпом – и бам! впадают на всю зиму в спячку, чтоб не простудиться, потому что определенного места жительства у них нет, а на улице в городе зимой бывает очень холодно. – Иногда бродяги спят рука об руку, чтобы согреться, прямо на тротуаре. Ветераны Миссии Бауэри говорят, что самые оголтелые во всей компании – это бомжи, пьющие пиво.

«Фред Банц» – великий «Хауард-Джонсонз» для бомжей: он располагается на Бауэри, 227, в Нью-Йорке. Меню они там пишут мылом по окнам. – Видно, как бомжи неохотно платят пятнадцать центов за свиные мозги, двадцать пять центов за гуляш, и шаркают наружу в тонких рубашках х/б по холодной ноябрьской ночи навынос, и осваивают лунную Бауэри хрястом разбитой бутылки в переулке, где стоят у стены, как непослушные мальчишки. – На некоторых приключенческие дождливые шляпы, подобранные у железнодорожных путей в Хьюго, Колорадо, или разношенные вдрызг башмаки, скинутые индейцами на помойках Хуареса, или куртки из траурного салона тюленятины и рыбы. – Бомжовые отели белы и кафельны, и кажется, будто на попа сортиры поставили. – Бывало, бомжи рассказывали туристам, что некогда были они преуспевающими врачами, а теперь рассказывают туристам, что некогда были гидами для кинозвезд или режиссеров по Африке, а когда зародилось телевидение, они потеряли свои права на сафари.